На какой-то праздник или просто так, уже не помню, подарил я бате лестницу. Вся такая алюминиевая, раздвижные четыре секции. Короче, к соседке на второй этаж — как нефиг делать.
А что еще дарить? То — не надо, это — уже есть. В общем, мои подарки всегда носили ярко выраженный самобытный характер: то топор с длинной ручкой, опять же лестница, то набор инструментов, то полка под них. Короче, направление понятно.
Так вот, насчёт лестницы. Вещь оказалась незаменимой и очень популярной в нашем семействе. Каждый из особей по крайней мере несколько раз пользовался лестницей. Кроме бати. Ну, не любил он воздушной акробатики. Может из-за 110 кг. веса, может еще по какой причине. Но не любил.
А тут мне понадобилось залезть на крышу. Уже не помню зачем, то ли гнездо Карлсона разорить, то ли спрятаться от кого. Лестница, тут где-то стояла лестница! Какой хрен ее унес? Поозиравшись, я заметил лесенку возле сарая, причем в разложенном состоянии. Матерясь на всю деревню на того, кто попользовался ею и не сложил, я подхватил люминевую конструкцию и поволок ее к крыше дома.
Было лето, светило солнце, я пел что-то пошлое и на крыше дома делал какие-то дела. Потом я пошел обедать. Потом сходил в магазин. Потом начало темнеть и всех позвали на ужин.
— А где отец? — поинтересовалась матушка. — Что-то я давно его не видела.
Я, еще не подозревающий о подкравшемся писце, наивно сообщил, что с утра я тоже его не видел.
Повисла тревожная тишина. Методом опроса домашних выяснилось, что с утра батю никто не видел.
— Может, он в гости пошел? — предположил я.
— Не, — закрутила матушка головой, — он собирался навести ревизию чердака и…
Перед моим мысленным взором проплыла разложенная лестница, прислоненная к сараю, открытая дверца чердака…
Я сорвался на улицу.
Батя, как и положено человеку, у которого свистнули лестницу, меланхолично сидел в проеме чердака, напоминая огромную свирепую кукушку в часах. Прислонив лестницу к сараю, я рванул в темный угол дачи. Туда же рванул на удивление шустро слезший с чердака батяня…