Какая незавидная судьба!
Мать умерла, увлёкся муж другою,
И если бы она не родила,
Наверное, покончила б с собою.

Дни шли, однообразны, как в тюрьме:
Детсад, завод и снова в сад с работы.
И в этой беспощадной кутерьме
Ни капли человеческой заботы.

Врывался иногда в привычный круг
Какой-нибудь «на время» благодетель.
Но он не понимал твоих заслуг.
Есть у тебя единственный свидетель,

Единственный из всех живых людей
С тобой деливший горькую квартиру:
Твой маленький, невинный чародей,
Так радостно шагающий по миру.

Когда ему приспеет забрести
В своё, еще немыканое горе… — 
Он вспомнит, что осталось позади!
И воспалится в юношеском взоре

Твой каждый день, назначенный страдать,
И каждая проплаканная ночка.
Спасибо тебе, выжившая мать,
Спасибо, горемыка-одиночка.