Английским археологом Лейардом и итальянским археологом Ботта в середине XIX века были сделаны открытия, поразившие весь мир.

Во дворце ассирийского царя Синаххериба (705―680 г. до н. э.) Лейард нашёл огромную библиотеку клинописных надписей на глиняных табличках, собиравшуюся в своё время внуком Синаххериба Ашшурбанапалом
(669―633 г. до н. э.).

Таблички были отправлены в лондонский Британский музей, где их через двадцать лет расшифровал работник этого музея Джордж Смит. Результаты оказались сенсационными.

Осенью 1872 г. Смит, сортируя таблички библиотеки Ашшурбанапала, нашёл обломок, на котором было написано: «К горе Низир причалил корабль; гора Низир задержала корабль и не давала ему качаться… Когда наступил 7-ой день, я выпустил голубя; голубь полетел и вернулся: он не нашёл себе места (сухого) и потому вернулся».

Смиту сразу бросилось в глаза явное созвучие этого текста с библейским текстом сказания о потопе. Начались поиски других обломков таблички. Они не были найдены, но зато удалось отыскать два других экземпляра.

Вся табличка оказалась только частью интереснейшего ассиро-вавилонского сказания ― эпоса о Гильгамеше. Всё повествование занимает 12 табличек, причём 11-я из них посвящена всемирному потопу. Там приводится рассказ праведника Утнапиштима Гильгамешу об этом событии:

«Произвести потоп решило сердце великих богов… Эа, владыка премудрости, был с ними и поведал их решение дому, сплетённому из тростника: дом! дом! стена! стена! слушай и внимай. Ты, человек из Шуриппака, сын Убуртуту, строй дом, сооружай корабль, брось богатство, ищи жизни, возненавидь имущество и сохрани жизнь. Возьми в корабль семена жизни всякого рода. Корабль, который ты должен выстроить, должен иметь определённые размеры».

Рассказав о том, как он строил корабль, Утнапиштим продолжает: «Всё, что у меня было в серебре, внёс я туда; всё, что было у меня в золоте, внёс я туда; всё, что было у меня в виде семян жизни всякого рода, ввёл я туда.

Потом я ввёл туда всё мое семейство и близких, а также полевой скот, зверей и ремесленников».

Начался страшный ливень, затопивший всю землю. «На 7-й день успокоилось море, ураган, буря и потоп прекратился. Увидев день, я увидел, что всё человечество превратилось в глину… Через сутки выступил остров»
[Отрывки из эпоса о Гильгамеше приводятся здесь и далее по переводу, данному в книге Б.А. Тураева «История древнего Востока», Л. 1936, т. I, стр. 131 и сл.].

Утнапиштим выпустил на разведку голубя, который вернулся, не найдя сухого места на земле, потом ― ласточку, тоже вернувшуюся обратно, наконец ― ворона, который не вернулся, что говорило о том, что на земле уже есть сухие места.

Утнапиштим высадился на землю и принёс жертву богам. Те благосклонно вдохнули аромат жертвы и раскаялись в том, что так сильно наказали людей.

Есть, конечно, в этой легенде и расхождения с библейским сказанием о потопе, но нельзя не видеть, что основа у них общая.

Таблички со сказанием о Гильгамеше, относящиеся к истории потопа, датируются учёными примерно 3 тысячелетием до н. э., причём на них имеются пометки о том, что это копии с более древнего оригинала.

Если библейское сказание о потопе содержалось бы только в тех частях Пятикнижия, которые относятся к Жреческому кодексу, то можно было бы считать, что евреи заимствовали его у вавилонян в период своего пребывания в плену, ибо, как доказал Велльгаузен, Жреческий кодекс составлен именно в вавилонском плену.

Но сказание о потопе содержится также и в Яхвисте, который относится к более ранним временам. Это тоже вполне объяснимо.

Возможно, что некоторые племена евреев до вселения в Ханаан жили в Месопотамии. Здесь ассиро-вавилонские легенды были широко распространены, так что евреи могли позаимствовать их. Во всяком случае, одно из основных библейских сказаний не является оригинальным.

Кроме сказания о потопе, обнаружилось большое количество и других заимствований.

В той же библиотеке Ашшурбанапала найден цилиндр со следующим изображением: в центре ― дерево, по одну сторону его ― мужская фигура, по другую ― женская; сзади женщины извивается подымающаяся с земли змея; мужчина и женщина протягивают руки к висящим на дереве плодам.

Это выглядит как иллюстрация к библейской легенде о грехопадении Адама и Евы. Значит, легенда, подобная библейской, ещё задолго до того, как она появилась в Библии, уже существовала в мифологии ассириян.

Упоминавшийся выше Джордж Смит нашёл и расшифровал табличку с легендой о царе аккадском Саргоне I (XXIV век до н. э.).

Вот что там рассказывает Саргон о себе: «Зачала меня моя бедная мать; втайне родила меня, положила меня в тростниковую корзину, запечатала меня смолой и отдала меня реке…

Тогда подняла меня река, принесла меня к Акки-водоносу. Акки-водонос поднял меня, взял меня в сыновья и воспитал меня».

В Библии примерно то же рассказывается о рождении и младенчестве Моисея, с той только разницей, что младенца находит и берёт на воспитание не водонос, а египетская царевна.

В 1901 г. на территории древней Персии (г. Сузы) был найден большой каменный столб, на котором клинописью были начертаны законы древнейшего вавилонского царя ― Хаммурапи (1792―1750 до н. э.).

Всего там оказалось свыше трёх с половиной тысяч строк, составляющих 247 статей. Помимо того, в библиотеке Ашшурбанапала, а также в некоторых других местах найдены отрывки из законов Хаммурапи, восполняющие строки, которых не хватает на столбе.

Исследование законов Хаммурапи дало ещё более удивительные результаты для изучения истории библейского текста, чем исследование легенд и сказаний.

Оказалось, что характер законодательства Хаммурапи очень похож на библейское законодательство. Например, пресловутое «око за око, зуб за зуб» содержится как в Ветхом Завете, так и в законах Хаммурапи; и здесь и там санкционируется убийство на месте преступления вора-взломщика; и здесь и там предусматривается отпуск раба на волю после истечения определённого срока и т. д. и т. п.

На столбе с законами Хаммурапи имеется изображение самого Хаммурапи, получающего свои законы из рук бога Шамаша; Моисей, по библейскому учению, тоже получил своё законодательство непосредственно из рук бога.

Хаммурапи жил в XVIII веке до н. э., а Моисеево законодательство относится самими церковниками к XIII веку до н. э., т. е. оно появилось, даже по их мнению, на 500 лет позже Хаммурапи.

Вероятно, соответствующие места Ветхого Завета были заимствованы у Хаммурапи.

Расшифровка ассиро-вавилонской клинописи открыла науке большое количество текстов, сходных как по содержанию, так и по форме с библейскими песнопениями в честь бога Яхве ― с псалмами.

Есть и такие песнопения, в которых провозглашается, что бог един или что он по меньшей мере превосходит всех остальных богов.

Например, в тексте, который обращён к Наннару, богу-покровителю города Ура, сказано так:

«Отец, созидатель всего, взирающий на всё живое… Владыка, выносящий решения на небе и на земле, чьи веления никто (не может отменить), который держит в руках огонь и воду, управляет живыми существами, какой бог сравнится с тобой?!

В небесах кто велик? Ты один велик! На земле кто велик? Ты один велик!»

В библейских псалмах можно найти много мест, очень близких к приведённому тексту.

Обнаружение такого большого количества совпадений между Ветхим Заветом и древнейшими ассиро-вавилонскими текстами произвело такое сильное впечатление на западноевропейских историков, что некоторые из них выступили с теорией о полном заимствовании Ветхого Завета из Вавилона.

Так, крупный немецкий историк древнего Востока Фр. Делич выступил в 900-х годах с двумя лекциями под общим названием «Библия и Вавилон"[См. в русском переводе: Фридрих Делич, Библия и Вавилон, СПБ. 1912.] («Babel und Bibel»), в которых он доказывал это положение.

Сопоставив с вавилонскими материалами не только отдельные сказания и тексты Библии, но и весь дух ветхозаветной религии, он пришёл к следующему выводу:

«Как всё одинаково в Библии и в Вавилоне! И там, и здесь стремление символизировать слова, пояснить их действиями… У обоих одинаковый мир непрерывных чудес и знамений, одинаково наивные представления о божестве: подобно тому, как в Вавилоне боги едят и пьют, предаются отдыху ― так и Иегова, пользуясь вечерней прохладой, прогуливается в раю, или наслаждается приятным запахом жертвы Ноя и спрашивает Валаама, кто гости, которых тот принимал (Числ.4, XX, 9).

И здесь, как и там, тот же мир чудес и знамений и непрерывных откровений божества человеку во время его сна (ср. Иоиль, 3, 1).

И как в Ветхом Завете Иегова говорит с Моисеем, Аароном и пророками, так и вавилонские боги разговаривают с людьми или непосредственно или через жрецов и боговдохновенных пророков и пророчиц"[Фридрих Делич, Библия и Вавилон, стр. 59.].

С лекциями Делича произошла довольно любопытная история. Ими заинтересовался германский император Вильгельм II и пригласил учёного повторить их ему и узкому кругу его придворных.

Но когда в печати появились сведения о том, что император аплодировал лектору и вообще благожелательно отнёсся к теории «Библия ― Вавилон», Вильгельм поспешил отмежеваться от Делича.

Он обратился с большим письмом к председателю Общества востоковедения адмиралу Гольману, который немедленно опубликовал письмо кайзера.

В этом письме Вильгельм выражал озабоченность по поводу того, что теория Делича подрывает религиозное мировоззрение.

По существу он, конечно, не мог ничего возразить против аргументов Делича. Упрёки сводились к тому, что тот «не признаёт божественности Иисуса Христа, и поэтому у него в результате выходит, что Ветхий Завет не содержит в себе пророчества об Иисусе, как о мессии», что Делич «слишком политически увлёкся вопросом об откровении и в большей или меньшей степени отрицал его» и что «это была с его стороны тяжёлая ошибка».

Вильгельм понимал, конечно, что распространение научных знаний о происхождении Библии наносит серьёзный ущерб религиозному мировоззрению христианства (так же, как и иудейства).

Но он напрасно обвинял Делича в сознательном подрыве веры в божественное откровение — тот был очень далёк от таких греховных побуждений.

Тем не менее его теория действительно сильно поколебала веру в божественное происхождение Библии, и, в частности, Ветхого Завета.

Открытия археологов показали, что в Ветхом Завете имеются совпадения не только с ассиро-вавилонскими сказаниями, но и с мифологией многих других стран древнего Востока.

Некоторые библейские сказания оказались весьма близкими по содержанию к соответствующим египетским легендам.

Например, в Ветхом Завете имеется книга под названием книги Притчей Соломоновых.

Когда в 1923 г. была опубликована расшифрованная египтологами древнеегипетская книга «Поучение Амен-ем-опе», то оказалось, что большое количество материала этой книги почти дословно совпадает с текстами ветхозаветной книги Притчей Соломоновых.

Приведём несколько параллелей.
{"Амен-ем-опе"}: «Склони своё ухо, слушай, что я скажу, обрати свое сердце к пониманию их (слов. ― И.К.)».

{Притчи}: «Приклони ухо твоё, и слушай слова мудрых, и сердце твоё обрати к моему знанию"[Книга Притчей Соломоновых, гл. XXII, ст. 17.].

{"Амен-ем-опе"}: «Остерегайся грабить бедняка и проявить силу (против) слабого».

{Притчи}: «Не будь грабителем бедного, потому что он беден; и не притесняй несчастного у ворот"[Там же, ст. 22.] и т. д.

При этом надо иметь в виду, что некоторые расхождения в деталях могут быть вызваны особенностями перевода того и другого документов.

Во всяком случае, разительное сходство многих мест этих двух литературных памятников налицо. Трудно себе представить, чтобы это сходство было случайным.

Заметим к тому же, что «Поучение Амен-ем-опе» по времени своего появления значительно старше Притчей Соломоновых.

В археологических материалах, относящихся к Палестине до вселения в неё древних евреев, также обнаружено большое количество текстов нееврейского происхождения, вошедших в Ветхий Завет.

Использованы в Ветхом Завете многие финикийские материалы, а также некоторые карфагенские, относящиеся ещё к тому периоду, когда Карфаген не был колонизирован Финикией.

Расшифровка письменности древних хеттов, обитавших в Малой Азии, показала, что в Ветхом Завете нашли своё отражение и хеттские влияния.

В 1922 г. был опубликован хеттский кодекс законов, датируемый XIV―XIII вв. до н. э.

В тексте его есть указания на то, что в основе кодекса лежит ещё более древний источник: в ряде случаев говорится о том, что за данное преступление раньше полагалось такое-то наказание, а теперь ― такое-то.

Сопоставление хеттского кодекса с ветхозаветным законодательством даёт очень интересные параллели.

Вот один из примеров.

В {хеттском кодексе} сказано: «Если кто разведёт огонь на своём поле и пустит его на поле другого, покрытое посевом, и зажжёт его, то тот, кто зажёг, должен забрать сожжённое поле и дать владельцу поля хорошее поле».

А в {Ветхом Завете} есть такой закон: «Если кто потравит поле, или виноградник, пустив скот свой травить чужое поле… пусть вознаградит лучшим из поля своего и лучшим из виноградника своего.

Если появится огонь и охватит терн, и выжжет копны, или жатву, или поле, то должен заплатить, кто произвёл сей пожар"[Исход, гл. XXII, ст.5―6.].

В течение 30-х годов происходили раскопки города Рас-Шамры, стоящего на месте древнефиникийского города Угарит.

В результате этих раскопок в числе других найдены многочисленные материалы, свидетельствующие о том, что древнефиникийская религиозная идеология также имела много общего с идеологией Ветхого Завета.

Обнаруженные в Рас-Шамре мифологические тексты записаны около XIV века до н. э., но восходят к устной традиции более древних времен.

В этих текстах много совпадений и параллелей с Библией. Упоминается, например, довольно часто бог Эл, занимавший, очевидно, центрально место в пантеоне богов Угарита; и в Библии бог много раз именуется Элом или во множественном числе Элохимом.

В текстах Рас-Шамры фигурируют боги Алийан или Алейн и Шадид или Садид; в Библии этим именам соответствуют Эль-Эльон и Шаддай.

Замечен ряд параллелей в организации культа. Большую роль в культе играют жертвоприношения, причём различного рода жертвы носят такие же названия, как в Библии: «совершенная», «мирная», «всесожжение» и т. д.

Так же как и в Ветхом Завете, здесь фигурируют обряд омовения, возлияние вина и мёда (там ― вина и елея), «хлебы предложения».

Жрецы называются тоже по-ветхозаветному ― коганим; есть и первосвященник, именуемый раб-коганим.

Наконец, исследователи отмечают сходство литературных приёмов в Ветхом Завете и в угаритских текстах.

Таким образом, многочисленные археологические и вообще исторические данные подтверждают тот факт, что многие ветхозаветные материалы являются повторением или вариантом текстов, принадлежащих не израильтянам, а другим древним народам.

Может быть, однако, эти народы заимствовали материалы, о которых идёт речь, у израильтян?

В приведённых нами выше случаях это исключено. Поскольку ветхозаветные книги были написаны значительно позже соответствующих ассиро-вавилонских, египетских, хеттских, финикийских источников, то заимствование могло иметь место только в обратном направлении.

Древние евреи находились в окружении значительно более культурных народов, обладавших не только более богатым фольклором, но и разработанными системами религиозных учений, а также письменностью, литературой.

Сталкиваясь с более культурными народами на почве экономической и военной, менее культурный народ мог многое у них заимствовать и в области идеологической, в частности в отношении религиозных представлений, мифов и культа.

Очевидно, что некоторые библейские материалы имеют в своей основе заимствование. Но дело к этому не сводится.

Вероятно, ещё в большем числе случаев основой совпадений и параллелей является обстоятельство, на которое ещё задолго до описанных выше археологических открытий указывал Ф. Энгельс.

В одном из писем к Марксу Энгельс писал: «Еврейское так называемое священное писание есть не что иное, как запись древнеарабских религиозных и родовых традиций, видоизменённых благодаря раннему отделению евреев от своих ― родственных по племени, но оставшихся кочевыми, ― соседей"[К. Маркс и Ф. Энгельс, О религии, Госполитиздат, 1955, стр. 93.].

Дальше он уточняет свою мысль и говорит об «арабском или вернее общесемитическом» содержании Ветхого Завета[См. там же.].

Многие библейские мотивы ведут своё происхождение от тех отделённых времён, когда евреи ещё не выделились из общесемитического комплекса, и когда эти мотивы были общими для многих семитических народностей.

До определённого периода они хранились в устной традиции, а в позднейшие времена нашли своё литературное выражение.

Следует только отметить, что здесь Энгельс говорит об исторической общности евреев с более отсталыми в то время семитическими народами, оставшимися кочевыми после того, как евреи перешли к оседлому образу жизни.

Были, однако, и такие семитические народы, которые задолго до евреев перешли к оседлости и в рассматриваемый период были значительно более культурно развитыми, чем евреи.

Во всяком случае, учение иудейской и христианской религий о Библии как о совершенно оригинальном, неповторимом, единственном в своем роде произведении, древнейшая часть которого ― Пятикнижие ― дана Моисею самим богом, потерпело полное крушение.

Больше того, в свете данных современной археологии, можно с уверенностью сказать, что и Моисей, и остальные персонажи Пятикнижия, так же как и Иисус Навин и многие другие персонажи остальных книг Библии, никогда не существовали и созданы религиозно-мифологической фантазией.

В 1947 г., после того как в прибрежных пещерах были обнаружены исполненные на пергаменте и на меди древние еврейские рукописи, начались раскопки на берегу Мёртвого моря.

Раскопки ведутся до сих пор. Буржуазная печать вначале много шумела по поводу их результатов, писала о перевороте в истории религии и даже о целом каскаде таких переворотов.

Теперь эта шумиха в значительной степени утихла, ибо в действительности никаких переворотов не последовало.

Всё же и сейчас распространяются слухи о том, будто бы рукописи, обнаруженные на берегу Мёртвого моря, подтверждают историческую достоверность Ветхого Завета, историческое существование Христа, опровергают выводы библейской критики и т. д.

Утверждения эти лишены всякого основания: ни в отношении истории религии в целом, ни в отношении истории Библии, в частности, кумранские находки (от названия местности Хирбет-Кумран) ни в какой мере не опровергли существующих взглядов. Это вынуждены признать и буржуазные библеисты.

Что касается Нового Завета и выводов, вытекающих из кумранских находок, то мы на этом вопросе ещё остановимся.

В отношении же Ветхого Завета американский учёный М. Берроус в книге, подводящей итоги раскопкам на берегу Мёртвого моря, пишет следующее:

«Раскопки имеют… большое значение для критики текста. Для интерпретации же и для теологии Ветхого Завета они имеют относительно небольшую ценность"[Millar Burrows, The Dead Sea Scrolls, N.Y. 1956, p.345.].

Значение рукописей в отношении критики текста Библии заключается в том, что они дают новый материал для сличения и сопоставления разных вариантов, относящихся к отдельным местам библейского текста.

Берроус прав также и в том, что рукописи не дают никаких оснований для пересмотра итогов библейской критики.

Многочисленные разрозненные ветхозаветные рукописи, найденные в пещерах, были спрятаны там в 60-х годах н. э., во время иудейской войны против римлян, когда евреям-сектантам (эссены), жившим в этих местах, пришлось спасаться бегством.

Сами эти рукописи, по данным исследователей, не древнее II века до н. э. и, значит, являются лишь копиями значительно более древних оригиналов, а это в свою очередь значит, что по ним нельзя получить представления об оригиналах, о времени их составления и об их авторах.

Находки подтверждают прежние выводы библейской критики в одном очень важном вопросе.

Раньше было установлено, что многочисленные куски и части Ветхого Завета были скомпонованы в окончательном виде только примерно в 100 г. н. э.

В это же время еврейские церковники канонизировали Ветхий Завет, т. е. закрепили и освятили его текст, так что менять что-либо в этом тексте стало невозможно.

В этом виде и дошёл до нашего времени еврейский, так называемый масоретский, текст Ветхого Завета (о масоретах и масоре будем говорить в дальнейшем).

Однако ещё до того, как был установлен масоретский текст, Ветхий Завет был переведён на греческий язык.

Этот перевод под названием Септуагинты, или «Перевода 70 толковников», лёг в основу христианского Ветхого Завета.

Между масоретской Библией и Септуагинтой имеется очень много расхождений.

Библейская критика давно пришла к выводу о том, что Септуагинта переведена не с масоретского текста, а с какого―то более раннего. Находки в районе Мёртвого моря подтвердили это предположение.

Здесь впервые были найдены древнееврейские рукописи, содержащие отклонения от масоретского текста.

Это свидетельствует о том, что переводчики Септуагинты действительно могли иметь дело с древнееврейским оригиналом, отличающимся от масоретского.

Любопытно, что рукописи, найденные в Кумране, содержат много разночтений с масоретским текстом, а те, которые найдены в другом месте ― в Мурабба'ате, полностью совпадают с ним.

При этом мурабба'атские рукописи относятся к более позднему времени, а именно к 30-м годам II века.

Ясно, что кумранские тексты были написаны до того, как Ветхий Завет был сведён в одно целое масоретами, а мурабба'атский текст после этого.

Таким образом, легенда о том, что Моисей получил от бога святой и неприкосновенный текст Библии, являющийся теперь каноническим, оказалась решительно опровергнутой.

Так, в ходе научного исследования Ветхого Завета он предстал перед людьми как чисто человеческое произведение, имеющее определённую историю, претерпевшее на протяжении этой истории огромное множества всяких изменений и переработок.