РУССКИЙ КОБО АБЭ
Однажды Николай шёл-шёл, да и упал в яму. Осмотрелся и стал там жить, с нетерпением ожидая, когда в эту же яму упадёт какая-нибудь порядочная женщина, с которой можно не только лишь шуры-муры, а и серьёзные отношения.
*
Падали разные, но Николай, приглядевшись, говорил женщине: ты уж извини, но я тебе помогу выбраться, встань мне на плечи, яма-то не такая и глубокая. Какие-то капризничали и сопротивлялись освобождению из ямы, потому что Николай был мужчина хоть куда. Но он устраивал им такую весёлую жизнь, что, в конце концов, те, все в слезах, лезли наверх, а потом ещё долго приходили к яме и бросали Николаю всякие бифкексы и бутерборды.
*
Но вот однажды в яму к Николаю упала очень достойная и порядочная женщина, и звали её Адель-Модель. Николай сразу в неё влюбился и стал строить планы на всю последующую жизнь. Но вот Адели-Модели, как назло, жить в яме совсем не хотелось, она, что ни день, требовала, чтобы Николай помог ей выбраться наверх. Тот же всячески этому препятствовал, потому как понял, что без этой женщины жизнь ему будет вовсе немила.
*
Адель-Модель устроила Николаю весёлую жизнь, до того весёлую, что он взял, да и рехнулся. То есть вот натурально рехнулся, стал совершенно невменяем, вообразил, что он Николай Гаврилович Чернышевский, только очень маленький, с курицу ростом. Стал сыпать цитатами из своей диссертации «Эстетические отношения искусства к действительности» и распространял прокламацию «Барским крестьянам от их доброжелателей поклон».
*
Только тогда поняла Адель-Модель, что вляпалась основательно: теперь из Николая освободитель был никакой, он ведь действительно стал с курицу ростом. Стала жить с таким вот невменяемым, ибо в голове у неё зародился грандиозный план: нарожает Николаю детей, дети вырастут и помогут ей из ямы выбраться.
*
Да только подвело Адель-Модель женское чутьё: сколько она ни рожала, все детки были в отца, то есть с курицу ростом. Только тогда она поняла, что всю жизнь профукала на что попало, а надо было с самого начала жить по правде. И вот с этого часа началась у неё la vita nuova, то есть новая жизнь, полная гармонии и покоя. Хорошо зажили, грех жаловаться.
Жили долго и счастливо, пока из обоих не начал сыпаться песок, да так, что целая дюна насыпалась. По ней-то их детки и выбрались из ямы...