Моя подруга Маня решила начать новую жизнь и отправилась на рынок. Потому что в новой жизни домочадцев должен ждать горячий обед на плите, мытые деревянные полы и рушники на стенах, а не пол-пачки сигарет Мальборо без фильтра и кусок воблы из русского магазина. Маня — хлопотунья, она подготовилась к новой биографии как надо.
Вот, например, вычитала на сайте «поваренок.ру», что главное в обеде — безупречная свежесть ингридиента. Поэтому она пошла на охоту не в магазин, как ленивая дура, а прямо к крестьянам. А крестьянами у нас работают в основном китайцы. И они не очень умеют объяснить, что продают .Про многое можно догадаться просто так. А про что догадаться нельзя, то надо купить не для еды, а для эксперимента. Надкусить и подумать — и на кой черт оно мне сдалось? Но Маня решила действовать наверняка. Видит — продают курей. Они висят такие в сетках, вниз головами, растопырив ножки, с закрытыми очами. И по всему видно, что очень свежие. Только что с ветки ! В пуху и перьях. А раз их не успели общипать, то значит только что догнали, снасильничали и запихали в упаковку. Что может быть натуральней и свежей ! Логично?
Приходит, значит, Маня домой. Выкладывает свою парную добычу на стол, точит ножи булатные, ставит котлы кипучие. Хочет куря зарезати. В смысле, содрать верхнюю одежду и оставить в чем мать родила, для уютного семейного обеда. И только она схватилась за куриное перо, как почившая птица вдруг открыла закатившиеся в смертной тоске глаза и укоризненно на Маню посмотрела. Маня поняла, что это начался фильм ужасов и застыла в позе треугольника из книги «Йога для начинающих» (ноги на расстоянии метра, руки по сторонам, таз прямой, в коленях и бедрах резкое скручивание). А в это время птица малька оклемалась, элегантно спрыгнула со стола и пошла осваивать свой новый курятник. Я примчалась, как Чип и Дейл, в тот момент, когда Маня из позы «треугольник» уже готова была перейти в позу «собака мордой вниз» (голову подвиньте к стопам, темя поместите на пол). Кура рассеянно гуляла по дому и сама с собой разговаривала, это понятно, тронулась рассудком после перенесенных страданий. Маня тоже была почти готова к диагнозу. Я стала ее реанимировать добрым словом, уволокла в ванную, мы там забаррикадировались и устроили совет в Филях. Куриное убийство отмели как гуманисты. Никто из нас не Дерсу Узала, дичь бить в глаз с одного выстрела не умеем. Значит может случиться погром, зверства, незапланированное насилие. А птица итак уже хлебнула горя. Замуровать ее в комнате как-то неэстетично. Поймать, загнать вниз головой в сетку и сдать обратно китайским крестьянам, как испорченный товар — несбыточно. Решили выпустить на волю, в пампасы. Тем более, что пампасы совсем рядом, прямо за маниным домом. Буквально через дорогу городской парк. Граждане там выгугиливают детей, жен и другую домашнюю живность. А еще там плавают в озере дикие курьи родственники — гуси-лебеди. Вот, наконец, у них и случится повод встретиться и обняться. Но как объяснить глупой птице, что мы хотим ей счастья, успехов в работе и здоровья в личной жизни? Для чего она должна добровольно сдаться и упаковаться в соломенную пляжную сумку с надписью Шанель. Мы еще и не сделали ничего такого — не угрожали, не загоняли, не подсекали, а спятившая кура вдруг стала бегать и летать от нас по всему дому. И к тому же истошно орать, как принявшая на грудь дворничиха. Как раз в это тяжелое для всех время пришел Манин муж Вова, художник нон-конформист. Он расчитывал на дичь в супе, а повстречал ее на бреющем полете. Вова хоть и творец, но не любит катаклизмов. Поэтому он немедленно присоединился к нашей команде, и мы двинулись на куру, как крестоносцы, «свиньей», то есть острым концом вперед. Вова как раз выполнял роль острого конца. Кура поняла, что на сей раз и правда каюк, заметалась, взмыла буревестником под потолок и со всего размаху воткнулась в вовину картину на стене «Ленинградское танго». Однако вместо того, чтобы оценить талант и воспарить, камнем пала вниз.
-А я говорила , — замогильно молвила Маня , — композиция хромает .Это очевидно даже для непрофессионала.
-Ну так и лови эту тварь на Ботичелли !- оскорбился Вова.
-Не время, товарищ, война ! — напомнила я Вове.
-Окружаем ! — опомнился Вова, взяв на себя командование батальоном.
И мы рванули в наступление. Гордая кура не сдавалась. Она смотрела на нас исподлобья, оттопырив крылья так, как будто там у нее были спрятаны пару гранат с выдернутой чекой. И весь ее вид говорил: «Всех не перестреляете, сволочи ! За нас отомстят ! Наверх, вы, товарищи, все по местам последний парад наступа — а-а-ет …». Однако силы были не равны. Нон-конформист Вова метнул на куру скатерть со стола, слегка побив в броске отдельные предметы тещиного сервиза и кое-что вокруг, по мелочи.
Опущу детали утрамбовки орущей и клюющейся птицы, выноса непокорного тела из дому, похода в лесопарк, выбора надежного куста, скрытого от человеческих глаз. Там, кроме мата в стиле рэп, вспоминать особо нечего.
Потом мы позорно бежали, кинув осточертевшую пернатую в темно-симнем лесу, где трепещут осины, где с дубов -колдунов облетает листва …
А дома cлучилось непредвиденное. Вместо того, чтобы громко возрадоваться, мы вдруг затосковали.
— Как-то не по-людски , — вздохнула Маня .- Бросить на съедение диким зверям …
-Из зверей там только белки , — напомнила я.
-Диким белкам , — поправилась Маня.
— Заведомое оставление без помощи лица, находящегося в опасном для здоровья и жизни состоянии , — прокурорским голосом процитировал Вова , — статья УК. Пятнадцать лет с конфискацией.
— А ты откуда знаешь? -испугались мы с Маней
-Я знаю, -загадочно отозвался Вова , — я в красной армии служил.
Мы еще немножко погоревали. Выкурили пол-пачки сигарет Мальборо без фильтра и дожрали кусок воблы с пивом. Больше на обед все равно ничего не предвиделось. Я засобиралась домой. Ловить больше было некого, спасать тоже.
А утром, часиков так в семь, когда показывают самый интересный последний сон, заорал телефон. Я вообще боюсь неурочных звонков, а уж ранних тем более. Поэтому все мои друзья и недруги знают: меня лучше не будить. Я этого не прощаю. Звонить можно только в случае ковровой бомбардировки нашего района.
Почти в коматозе хватаю трубку, а там веселая Маня громко сообщает: «Вернулась !! Простила !!» И у меня спросонья складывается такая мозаика, что, наверное, Маня с Вовой вчера с голодухи и от душевных терзаний устроили семейное побоище, добили оставшуюся посуду, Маня надела Вове на голову «Ленинградское танго» с неудачной композицией, а Вова в отчаянии намекнул, что у Мани толстая жопа .А Маня взяла и прямо ночью села на электричку и уехала к маме в Ленинград. А в Ленинграде, который уж давно и не Ленинград, она пьянствовала и блядовала целую ночь. А к утру опомнилась, усовестилась, села в другую электричку «Петроград — Сан-Франциско» и быстренько вернулась домой. Потому что она за эту бурную ночь уже успела Вову простить. Вот такое примерно кино прокрутилось у меня в башке под манины радостные восклицания.
И я сказала:
-Ну правильно, что простила. Доброе не забывается.
-Вот именно !- подтвердила Маня. — Устроим праздник ! Магазин скоро откроется, Вова сбегает за просом.
В этом месте я слегка напряглась и осторожно спросила:
— Ты села на диету? После вчерашнего?
-Почему это? -удивилась Маня , — какая нафиг диета, ты ж меня знаешь !
— А почему к праздничному столу просо? — не сдавалась я
— Так просо для куры ! Я ж говорю: она вернулась ! она нас простила !
— Как вернулась? Она ж не голубь. Кто ей дорогу-то показал? Или какая-то сволочь выследила нас и притащила животину обратно?
-Подробностей не знаю , — ворковала возбужденная Маня .- Но утром Вова пошел собаку выгуливать, глядь, а перед дверью топчется вчерашняя наша кура. Представляешь, какая умная ?! Нашла и пришла ! Сама ! Птица-Феникс !
-Ну, Феникс, положим возродилась. Точнее, возродился. Он же мужик, раз Феникс !
-Да какая разница , — отмахнулась по телефону Маня. — Значит наша будет — Феня.
Так они и зажили все вместе. Маня, Вова, Феня и собака Мастер. И в доме наступила редкая гармония. Когда ни придешь — в печи шкворчит горшочек каши. Для Фени заготовили столько злаков, что теперь семье и гостям перепадает много вкусной и здоровой пищи. Собака Мастер успешно учит куру лаять на непрошенных котов и почтальонов. А кура ему показывает, как надо летать. Когда никого нет дома, они вдвоем выполняют фигуры высшего пилотажа. Это потом видно невооруженным взглядом. В творчестве Вовы теперь присутствуют шагаловские мотивы, там, где — помните ?- в воздухе парят дамы, господа и птицы. Но в отличие от Шагала у Вовы имеется собственная куриная натурщица с интеллигентным лицом и грустными глазами. Ну, а Маня наведывается на рынок исключительно за нектаром и амброзией.
Да и что ж мы, ироды, что ль, какие, курей на обед жарить !