Из пепла восставала молча,
Ни звука вслух не проронив.
Лишь стон роняя в царстве ночи,
Ладони на груди скрестив.
Сама свои лечила шрамы,
Заплатки сверху приложив.
Высаживала в ней тюльпаны,
Слезами щедро напоив.
А утром собирала росы,
На нитку в бусы нанизав.
Цветы себе вплетала в косы,
Про боль ни слова не сказав.
Она молчала, как немая,
Себя пытаясь воскресить.
Ее топтали, убеждая,
«Зачем ей нелюбимой жить?»
Доказывать другим не стала,
Что вера теплится в груди.
Она, она ее спасала!
Шептала ей: «Вставай! Иди!»
Душа, робея шла шажками,
На встречу солнечным лучам.
И вдруг кровавыми губами,
Вновь улыбнулась небесам…