«Ну, с Наступающим!» — краснощёкий Лёха Забелин довольно крякнул, чокнулся тонкостенным пластиковым стаканом со своими собутыльниками и глотком выпил вонючую дешёвую водку.
«С новым счастьем!" — противно хихикнула низенькая рыжеволосая Нинель и притворно сморщившись, отпила бордовый винный суррогат.
„До дна, Ниночка!“ — уже немного окосевший Витька Нефёдов закусил тощей шпротиной, улыбаясь своей немного придурковатой улыбкой.
„Ой, мальчики, что-то я совсем разомлела…“ — Нинка накрутила перепаленный китайской краской для волос упрямый локон на указательный палец и недвусмысленно посмотрела на Лёху.
Лёха, немного возбуждённый алкоголем и душевной атмосферой, почувствовал признаки непроизвольной эрекции под синтетическим фиолетовым комбинезоном.
„Стоять, Буцефал — ещё рано!“ — обратился Алексей к своему естеству и сделал вид, что безумно рад принесённому Ниной в литровой стеклянной банке салату оливье.
Было тридцать первое декабря 202… года, в подсобке продовольственного магазина на улице Разина, за наспех составленным из ящиков столом сидели грузчики Алексей Забелин и Виктор Нефёдов по прозвищу „Курдюм“, иже с ними находилась уборщица Нина Закружная и охранник Жора Булыкин. Местная элита, в лице директрисы и двух бухгалтеров в это время отмечала наступление Нового года в близлежащем кафе, а простые смертные в виде грузчиков, охранника и уборщицы довольствовались подсобкой.
„Разливай, Лёха, да пора расходиться“ — Жора посмотрел на часы и недовольно сморщился.
„Да не гоношись, охрана, всё путём, ещё полчаса и все разбежимся“ — Витька разлил оставшуюся водку по стаканам, а Нинке винный кулер „Лесная фея“ и осклабившись уставился на Жору. Допив алкоголь, компания сидела и сосредоточенно закусывала.
„А я вот по телевизору видел, что самец гориллы может грузы до двух тонн поднимать и девять раз сильнее обычного человек“ — неожиданно ляпнул захмелевший Витька и все недоумённо уставились на него.
„Мне бы такого напарника“ — рассмеялся Жора.
„Лучше бы грузчиком его взять, фуру бы за десять минут разгрузил“ — заржал пьяный Лёха и ударил рукой по столу. Ящики судорожно зашатались, явно не одобряя такого к себе отношения.
„Сами вы — гориллы“ — буркнула Нинка, вытащила из сумочки маленькое зеркальце и сделала вид, будто ищет на лице несуществующий прыщик.
„Однако, такого в подворотне встретишь — от страха обоссышься“ — неодобрительно отметил Жора.
Компания стала собирать вещи, расставив на место ящики и выбросив в мусорное ведро остатки пиршества. Выйдя на улицу, Алексей вдохнул морозный декабрьский воздух и задумчиво закурил. Нинка стояла рядом, ей явно не хотелось отмечать Новый год одной.
„Ну что, Нинель — не хотите ли выпить нам шампанское под бой курантов?“ — с видом прожжённого ловеласа Алексей обнял Нину за талию.
„Ой, не знаю, Лёш, так неожиданно, я вообще вместе с подругой собиралась“ — игриво соврала Нинка и тут же добавила: „Ну раз ты настаиваешь…“ — полупьяные голубые глаза смотрели на Алексея, обещая все грани земного блаженства.
„Я не могу отказать даме“ — икнул Алексей и снова почувствовал позывы эрекции, на этот раз под серыми турецкими джинсами.
Тусклое серое утро осветило комнату „хрущёвки“. Чувствуя рвотные позывы, проснувшийся Алексей направился в туалет. Но позывы исчезли в тот момент, как Алексей щёлкнул выключателем. Возвратившись назад, Алексей предсказуемо обнаружил в постели обнажённую Нинку. Суматошно припоминая события вчерашней ночи, Алексей никак не мог вспомнить, был ли у них с Нинкой секс и проявил ли он себя жеребцом американских прерий или его накачанный алкоголем агрегат позорно ретировался в нору, подобно скунсу.
„Л-ё-ш-а“ — очнувшаяся Нинель прервала его размышления, наградив слюнявым поцелуем.
„Значит всё-таки секс был“ — облегчённо вздохнул Лёха и принялся ласкать языком Нинке мочку уха.
„Любимый, а пиво у нас есть?“ — Нинка улыбнулась и сжала в руке пенис Алексея.
„Вроде было“ — неуверенно отозвался тот, неверной походкой заковыляв на кухню.
Нина ушла только около трёх, они попили пива, покурили на балконе и поклялись друг другу в вечной любви. Проводив пассию на остановку и посадив в троллейбус, Алексей вернулся домой, сделал себе чай и уставился в телевизор. Там показывали сначала новости, потом какой-то концерт. Алексей уснул в кресле. Пробудившись, он посмотрел на экран. С экрана на него глядел самец чёрной гориллы. Причём вызывающе, стуча пудовыми кулаками о свою обсидиановую грудь.
„Если бы это был Нинкин муж, то мне бы точно хана“ — подумал Алексей и потянулся к пульту, чтобы выключить телевизор. Но то ли батарейки уже не работали, то ли ещё по какой причине телевизор никак не хотел выключаться, а горилла нагло уставилась на Алексея и не сводила с него глаз. Вскочив с кресла, Алексей потянул за шнур и выключил телевизор из сети. Морда гориллы неохотно исчезла.
„Что за хрень?!“ — ругнулся Алексей, достал сигарету из мятой пачки и трясущимися руками закурил.
Незаметно подошёл вечер. Гуляющий народ продолжал взрывать петарды, из дома напротив доносилось: „Новый год к нам мчится…“., Алексей для проформы позвонил Нинке и спросил, как она добралась до дома. В трубке сначала послышалось :"Кто это?», затем елейный женский пьяный голос произнёс: «Лёша, любимый.», затем грубый мужской бас с неприкрытой угрозой спросил:" Кто звонит?".
«Так я и думал» — сокрушённо осел Алексей на протёртую банкетку.
«Ну хотя бы потрахались» — успокаивал его внутренний голос.
Достав из холодильника полбутылки выдохшегося шампанского, Алексей налил до краёв в треснувший хрустальный фужер и залпом выпил.
«А теперь — спать" — решил он, снял штаны и рубашку, укрылся одеялом и провалился в небытиё.
Сначала Алексею снилась деревня, дед Антип призывно махал рукой, приглашая взять косу и пройтись по июньской зелёной траве. Потом на небе пролетели какие-то аэропланы, в репродукторе на покосившемся столбе заиграло:» Нас в бой ведёт товарищ Сталин и Ворошилов наш герой…".
Алексей упоённо косил, юркие ласточки низко летали над землёй, светило солнце. Но понемногу тучи стали заволакивать небо, за холмом уже накрапывал дождь и Алексей, бросив косу, оглянулся на сад, ища, где бы спрятаться от непогоды. Ветер взъерошивал кроны яблонь, потемнело и в блеске молний он с ужасом увидел под деревом прячущуюся гориллу.
«Бо-жеч-ки…» — с оцепенением вымолвил Алексей.
Замеченная горилла, почувствовав, что обнаружена, с бешеной скоростью выскочила из своего укрытия и бросилась на Алексея.
«А-а-а-а!» — разнёсся крик в неприбранной квартире.
Алексей вскочил с кровати, поскользнулся о разбросанные тапки и упал на пол.
Сердце бешено колотилось.
«Твою мать… твою мать…- стучала кровь в висках.
Внезапно в квартиру позвонили. На худых, трясущихся ногах Алексей подошёл к двери.
Заглянув в глазок, Алексей обомлел. На лестничной площадке стоял самец гориллы. Затем раздался удар и металлическая дверь жалобно задрожала. Алексей снова глянул в глазок. Самец гориллы разбежался и со всей дури ударил по двери. На этот раз дверь поддалась, перекосилась и повисла в ожидании последнего удара. Горилла, с налитыми кровавыми глазами готовилась к последнему рывку.
«Гос-по-ди…» — крик Алексея утонул в грохоте падающей двери.
Январский день белёсым глазом уставшего солнца безразлично взирал на город. Приехавшая скорая констатировала смерть Забелина Алексея Михайловича. Диагноз — остановка сердца. Где-то на другом краю города предавалась мужским ласкам неверная Нинка, охранник Жора Булыкин катал детей на ледяной горке, грузчик Витька Нефёдов сблёвывал остатки оливье в белый унитаз. И только далеко на юге, в глубине джунглей, сидя на дереве, сорвав кожуру с гнилого банана, сидела и смотрела вдаль довольная горилла.