Мы живём в пожелтевших своих фотографиях,
Голосами на плёнке, тенями на кафеле,
Осторожными тихими прикосновеньями,
Мы живём в городах, в бездорожье, во времени.

Мы живём, как всегда, опрометчиво нежные,
Безнадёжно ранимые, глупые, грешные.
Безрассудно влюблённые, злые, наивные,
Мы живём непрерывными тёплыми ливнями.

Мы смеёмся над странными глупыми шутками,
Мы бываем жестокими, смелыми, чуткими,
Не большими романами, только мотивами
Остаёмся в местах, где мы были счастливыми.

Вместо крыльев опять обрастаем ошибками,
Только мнимые взрослые шикают, шикают.
Но и сами домой возвращаются детскими,
Беспокойными очень, седыми впоследствии.

Мы живём то чужими, то близкими взглядами,
В новогоднюю полночь ребёнком загаданы.
Собираем по миру тычки и затрещины,
Мы спускаемся в мир беззащитно-зловещими.

Мы живём, как умеем, совсем настоящими,
Ледяными морями, дремучими чащами.
Верим свято, что души есть вечные странницы
И что после любви ничего не останется.

Мы живём и тогда, когда больше не хочется,
Изучая по капле своё одиночество,
Как ребёнок на вкус изучает морозное
И не может понять, для чего оно создано.

Мы штурмуем вселенную с пыльными ранцами,
И Земля нас всё чаще клеймит самозванцами,
Шелестит, что не не ведаем мы человечьего,
Что на ней после нас и разрушиться нечему.

Небо хмуро клубится набухшими тучами,
Но мы смерть отложили до крайнего случая,
Мы бессмертные люди из смертной материи,
И под солнцем сквозь нас прорастают империи.