Мир не меняется, ветры поют протяжно,
Кличут отчаянно ласковый день вчерашний.
К вечеру пОлнятся мраком ладьи-лощины.
Мир не меняется. Женщина ждёт мужчину.

Смилуйся, Господи, участи не противлюсь,
Только ты весточку жёнам направь к Путивлю.
Пусть возвращаются милые после боя,
Смилуйся, Господи, наши мужья с Тобою.

Родина саваны шьет под напором стали.
Мы в неё пО сердце с каждой росой врастали.
Время тревожное, время грозы и сечи.
Колокол сетует: что же ты, человече?
… показать весь текст …

«Надо быть сильной, но, братья, я так слаба. Я не захлопнула сердце, оно трепещет», — тяжко вздыхала Элиза и всю себя вновь ощущала узором ужасных трещин.

Тяжесть молчания камнем легла на грудь.
Как не хватает любимым немного веры.

«Всеми отвергнута.
Мне ли вас всех вернуть?
Перед отчаяньем,
перед восходом,
перед…»

Хочется вырастить крылья сейчас и здесь (столь ненавистные нынче любимым братьям). Люди жестоки и любят сжигать принцесс, их одарив напоследок бордовым платьем.

«Лебеди кружат, смотрите, мой добрый принц, Ваш приговор обернётся им всем могилой! Всем, кому шила рубашки, не помня лиц, ради кого даже вас я уже простила.
… показать весь текст …

Я закрываю глаза. Будто это выход.
Я закрываюсь в себе и сижу там тихо.
Я открываю планеты, ворота, душу —
Словом, всё то, что уже никому не нужно.

Я прорастаю в незрячие стены пылью.
Были здесь люди когда-то. Ну правда, были.
Выгнала шумных, немые исчезли сами —
Бросив губами жестокое — «ты не с нами».

Я не с собой и не с кем-то ещё возможным.
Я прокажённая. Я умираю. Можно?
Каждое слово всегда оставалось шрамом.
Я же — паломник, но не отыскавший храма.
… показать весь текст …