Братуха, мы зовём луну.
Всегда рабыня, догорая,
Она целует в белизну
И мостовые, и трамваи,
Где дребезжит стеклом разруха
И ностальгирует совок.
Луна — от века повитуха
Людских печалей и тревог,
Примет, бессонниц и мигреней,
Скорбей, пороков и проблем;
Ее всегда угрюмый гений
Диктует будущее всем.
Так, мелом бед, рисуя тени,
Наш случай ставит на колени
И правит нашим бытием.
Но лучше — рисовать ангиной,
Когда с апломбами богем,
Она восходит над Неглинной,
Всего на час, как насовсем.
Не спи, братан, с луною лучше:
Планеты видимый божок
Хандрит свой луч. И этот луч же
Как будто тонкий колосок,
Над миром спящих прорастая,
Сплетает солнечный венок.
И в этом — истина простая.
А что, когда всё на Земле:
Зверьё и люди, горы, пашни,
Не к ночи вспомнить, и в Кремле,
Где меж собою споря, башни
Возводят в зареве легенд
Темнейший слоган: …е
Короче, весь кордебалет:
Бутылка пива на похмелку,
В закуску — ржавый винегрет
И то, как ты цыпаешь белку,
И наш вокзальный туалет,
И тонкий лёгкий звон монет,
Как жажда жить — вчера и днесь…
А что, когда на самом деле
Земля — пуста? А всё, что здесь —
Включая девок на панели —
Суть мыслей и раздумий взвесь
Луны — унылого кадила,
Тихони, скромницы в чахотке,
Пластинки мятого винила,
Таблетки сонной, сковородки
С яичницей морей в пыли?!
И вот — ютятся в той пилотке
Все судьбы мира, все кремли.
Ура её воображенью!
Но коль припомнилось — мишенью
Могли б и кандидаты стать
Хоть в прохиденты, хоть в ублюдки.
Ведь каждый там — и вор и тать!
По Ленину — так проститутки,
По нашему — так просто блядь.
Прикинь, братуха, ради шутки,
Луне подарки б им раздать:
Мишутке - два процента дыма,
Для Ксюши — каплю никотина,
Навральному, конечно, утки,
Всем остальным в осадке — дудки:
Пусть поиграют в ля-бемоль,
Хоть это, брат, не канифоль…
Так я о чем? Ах да, Луна…
Она, конечно… брат… одна…
Да хрен с ней! Подмогнем сиротке —
Накатим-ка с тобой по сотке!