Блики жёлтых фонарей,
Отражаясь в серых лужах.
Растворятся неуклюже,
В запоздалом октябре.
Ветер нудный и больной,
На трубе играет блюзы,
Припаркованный «Ленд Крузер»,
У открывшейся пивной.
И бездомный, будто Ной,
Выброшен судьбы потоком,
Смотрит сквозь немытость стёкол,
Как в замедленном кино.
Город пуст. Бездушен. Зол.
А скорее — безразличен,
Мнётся весь продрогший нищий,
Взгляд бросая в горизонт.
Фонарей угаснул свет,
Тьмы разбившейся обломки,
Что хранят веков потёмки,
На тефлоновой земле.
Глухо стонут провода,
Взвизгнув на дороге юзом,
Удаляется «Ленд Крузер»,
Грязью нищего обдав.
Лампы в окнах вяло тушит,
Льющий олово рассвет,
Тает дым от сигарет,
Как людей пустые души.