Ваши воспоминания — всего лишь старый фонарь, висящий на углу улицы, где больше почти никто не ходит.

Излишняя откровенность приносит только неприятности.

1) Жить всухомятку — что за безумие! Жизнь — это школа, где классный надзиратель-тоска постоянно шпионит за тобой. Нужно любой ценою делать вид, что ты поглощен чем-то страшно интересным, иначе она насядет на тебя и выгрызет тебе мозг. Сутки, которые сводятся просто к двадцати четырем часам, совершенно невыносимы.

2) Когда у людей единственная цель — побыть вместе, им все приятно, потому что тогда возникает иллюзия свободы от забот. Вы забываете о жизни, то есть о деньгах.

3) Мало-помалу я оту…
… показать весь текст …

У женщин инстинкт лабиринтов, они способны находить выход из любой путаницы… животное чутьё!.. только порядок их озадачивает. им больше по душе абсурд… хаос — это их стихия… среда обитания!.. как у кошек: чердаки, груды хлама, заброшенные сараи… они испытывают непреодолимую тягу ко всякого рода жилищам из «Волшебных сказок»… где нам, простым смертным, делать нечего!.. это ведь они воздействуют на эмбриогенез, на все его неожиданные выверты, резкие скачки гамет… аномальное поведение атомов… и животные такие же…. кошки, дети, женщины сделаны из одного теста…

Если как следует смириться, всякий пустяк начинает доставлять удовлетворение.

Утешать — инстинктивная потребность женщины.

Любить — пустяки, ужиться вместе — вот в чем загвоздка.

Если вы пишете про задницы, члены и дерьмо, то это само по себе еще не является ни вульгарным, ни непристойным. Вульгарность, дамы и господа, начинается с ваших чувств, именно там ищите разные вульгарности и непристойности.

Однажды вы начинаете все меньше говорить о вещах, которыми больше всего дорожили, а уж если говорите, то через силу.
Вы по горло сыты собственными разговорами. Всячески стараетесь их сократить. Потом совсем прекращаете.
Вы же говорите уже тридцать лет.
Вы даже не стараетесь больше быть правым.
У вас пропадает желание сохранить даже капельку радостей, которую вы сумели себе выкроить. Все становится противно.
Теперь на пути, ведущем в никуда, вам достаточно всего лишь малость пожрать, согреться и как можно крепче уснуть.

Нет хуже тирана, чем (твой) мозг.

(мозг человека)

Вот говорят: век скорости. Это где? Все болтают: большие перемены. В чём? По правде сказать, ничего не изменилось. Все по-прежнему любуются сами собой, и точка. И это тоже не ново. Изменились одни слова, да и те не очень: одно-другое, мелочь всякая.

Каждый человек, который говорит со мной, в моих глазах мертвец; мертвец в отсрочке, если хотите, живущий случайно и один миг. Во мне самом живет смерть. И она меня смешит! Вот что не нужно забывать: мой танец смерти меня забавляет, как огромный фарс… Поверьте мне: мир забавен, смерть забавна; вот почему мои книги забавны, и в глубине души я весел.

Я чувствовал себя так, словно в одном из углов большой ночи специально для меня выкроили маленькую ночь.

«Если люди так злы, то, вероятно, потому, что страдают; но, перестав страдать, они еще долго не становятся намного лучше.»

Впрочем, если подумать, то и в обычной жизни по меньшей мере человек сто за самый будничный день желают вам сдохнуть, например те, кому вы мешаете, толкаясь перед ними в очереди на метро; те, кто проходит мимо вашей квартиры, не имея собственной; те, что не дождутся, когда вы кончите мочиться, чтобы помочиться самим; наконец, ваши дети и многие другие. Этому нет конца.