Омерзительно долгая и нестерпимо душная ночь. Бессвязный бред. Мысли словно дрожжевое тесто разбухали в голове и, казалось они вот-вот проломят череп. Утром меня найдут и фельдшер бригады СМП так и запишет — открытая ЧМТ, диагноз острая недостаточность здравого смысла, приблизительный период времени между началом патологического процесса и смертью — вся жизнь. Но это было бы слишком легко… Будильник наконец то дозвонился до моего сознания. Я посмотрел на время и понял, что абонент был долгое время вне зоны доступа. Значит я всё-таки провалился в клейкий сон или навернулся на скользких мыслях и просто потерял сознание. Одно неловкое движение и я снова усну. Нет, нельзя. Надо вставать. Кот, сидевший на краю моей кровати, словно молился своему кошачьему богу:
— Господи, спаси и сохрани этого придурка. Доколе он будет убивать себя.
Я услышал протяжное мяяяяу и как истинный кошатник ответил:
— Да, точно! Мяяяу…
Вот мы и поговорили, обсудили последние новости. Теперь под воду. Срочно.
После холодного душа грим зомби был смыт и я принял свой обычный почти человеческий облик. Закурив, варю кофе. Сфинкс смотрит на меня и начинает читать речитатив святой кошачьей троице:
— О, господи, за какие мои грехи ты послал мне этого мазохиста? Где же я так накосячил в своих семи жизнях, что карма так меня отлюбила. Разве я был некотяем? Мяяяу… Мя…
— Ты что-то сказал?
Я посмотрел на кота и попытался уловить посыл.
— Мяяяяу…
— Блин! Точно! Прости, счас мы с тобой что-нибудь пожрем.
Мы на пару направились к холодильнику, но мышиный морг, который транслировался внутри него нас обоих не возбудил.
— Майонез будешь?
— Сам жри свой майонез, господи прости. Мяяяу…
Сфинкс обижено отвернулся к окну.
— Да, правильно. Я бы тоже не стал.
Мы по-пацански разделили молоко — коту в миску, мне в кофе. Затем разделили остатки прежней роскоши — сардельку коту, кусочек сыра — мне. Завтрак окончен.
Покидав в рюкзак наушники, зарядку, съёмный аккумулятор, сменную футболку, сигареты, ключи от машины и книгу, я выбежал из квартиры.
Лето беспощадно погружало город вместо солнечных ванн, в жаропрочный котёл преисподней.
Доза кофе в моем организме заканчивалась и я решил дозаправиться несмотря на жару.
— Латте 0.4 пожалуйста
— Не хотите лимонад?- вежливо поинтересовалась бариста.
— Мне нужно работать, а значит мне нужен кофе. Латте 0.4 пожалуйста… — повторил я и всем своим видом показал, что дальнейшая дискуссия мне неинтересна.
Девушка покорно принялась взбивать молоко. Я достал наушники и включил музыку. Наконец-то кофе был готов и я продолжил вариться в городском июльском котле, но теперь я подливал в него горячий кофе. Наверное, мой кот прав, и я действительно мазохист, подумалось мне. А потом подумалось, с чего вдруг я решил что мой кот обо мне такого плохого мнения. Хотя… Сфинкс и правда слишком много знает, его пора убить. Мой мыслительный процесс остановили приветствия коллег.
Смена на станции началась как обычно с журналов и дежурных вопросов, на которые я практически не реагировал, но бригада неотложки в которой я трудился уже давно к этому привыкла. Я переоделся, допил свой кофе и устроился в кресле в ожидании рейса. Рокировка. Один адский котёл сменился другим. Ждать, как обычно, долго не пришлось. Выезд. Девушка. 30 лет. Потеря сознания. Мужчина. 48 лет. Диабетическая кома со множественными осложнениями. Женщина. 72 года. Эмболия лёгочная с острым cor pulmonale. Энцефалопатия. Мужчина. 45 лет. Недостаточность сердечная левожелудочковая. Женщина. 60 лет. Недостаточность дыхания острая вызванная обструктивной болезнью лёгкого с острой инфекцией нижних дыхательных путей. Вот такое городское колесо обозрения. Аттракцион из серии комнаты ужасов. Естественный отбор, который наша скромная бригада пыталась сегодня затормозить. 12 часов пролетели как один. Почитать снова не удалось. Еще забирать тачку из сервиса. Я принял душ, выпил еще кофе и с облегчением вывалился на улицу. Звоню другу в сервис и сообщаю что буду минут через 30.
Ритм жизни этих лет, страх куда-то не успеть — навсегда оставили вмятину на моей душе.