Исаму Такахаси в четвёртый раз вышел из тюрьмы. На этот раз его никто не встретил. Тридцатидевятилетний якудза стоял у пирса Ниигаты и курил. Решение завязать с прошлым было железным. Несмотря на то, что последние два с половиной года он провёл за решёткой, ещё свежи были воспоминания о том, как младший брат Кеншин умер на его руках, застреленный наёмным киллером из конкурирующей группировки. Зайдя в бар и выпив бутылочку пива, Исаму вызвал такси. Машина довезла до вокзала, где он купил карту и долго изучал маршрут.
«Уеду в самую глушь» — решил Исаму Такахаси и взял билет на автобус до Кориямы, префектура Фукусима. На Восточном побережье его никто не знал и якудза собирался начать новую жизнь в каком-нибудь захолустье. Не доезжая до Кориямы, в милях двадцати от места назначения, автобус ненадолго остановился на промежуточной станции. Такахаси посмотрел на горы за стеклом и испытал непреодолимое желание остаться здесь навсегда. Выйдя из автобуса, он стал у столба и смотрел на приближающийся закат.
«Вы, наверное, приезжий, не хотите ли снять жильё, господин?» — голосок миловидной девушки вывел его из оцепенения.
«Я как раз думал над этим, Вы умеете читать мысли?» — Исаму пристально посмотрел на девушку.
Та засмеялась и протянула руку:" Меня зовут Мидори, мы с сестрой Аканэ выросли в Америке, а сюда приехали недавно, дом нашей бабушки остался в наследство, продадим его и уедем обратно, но полгода поживём здесь, так что Вы решите, здесь недалеко, деревня Микурадзима".
«Ок, как говорят у вас в Штатах, я — Исаму» — усмехнулся Такахаси и залез на заднее сиденье принадлежащей Мидори «Тойоты».
Через двадцать минут они были на месте. Старый добротный дом под высокими соснами светился от зажжённых внутри фонарей. Якудза вошёл внутрь.
«Аканэ, господин Исаму будет снимать у нас комнату на втором этаже» — проворковала Мидори, заходя в дом.
Из кухни вышла её сестра, такая же привлекательная, только ниже ростом и более серьёзная на вид.
«Проходите, господин, я покажу Вам комнату, ужин уже почти готов» — Аканэ повела гостя на второй этаж. Комната оказалась просторной и довольно опрятной, переодевшись, через пятнадцать минут Исаму сидел за столом рядом с девушками и ел гёдзу и якитори, запивая розовым вином.
«У нас западное образование, да и в Японии мы сами лишь третий раз, так что не смущайтесь нашей раскрепощённостью» — подмигнула Мидори и отпила вино.
«Хорошо бы с ними двумя…» — подумал слегка возбуждённый Исаму.
Судя по нехарактерному для японок поведению девушек, сами они тоже были не против.
«Это всё алкоголь, два с половиной года не пил» — решил якудза и вышел покурить за дверь.
Вернувшись, он почувствовал сильную усталость, только теперь годы заключения дали о себе знать, в душе образовалась пустота и Исаму сказал хозяйкам:" Благодарю за ужин, всё было очень вкусно, вот деньги за месяц вперёд, я устал, простите меня".
Девушки странно переглянулись, но промолчали. Исаму поднялся по лестнице, вошёл в свою комнату, разделся и лёг спать. Прошло не более пары часов, как якудза проснулся. Что-то тёплое упиралось ему в бок. Проведя рукой он почувствовал обнажённое тело молодой женщины.
«А они дерзкие» — пришла мысль и тут же пряные губы впились в его губы, девушка села сверху и раскачивалась в такт порывам ветра за окном.
«Интересно, это Мидори или Аканэ?" — улыбнулся Исаму.
В комнате было темно. Над крышей шумели высокие сосны. Вслед за поцелуями девушка перешла к укусам, сначала игривым и лёгким, а затем болезненным, даже для такого закалённого мужчины, как Такахаси. Наконец, после последнего укуса кровь показалась на груди Исамы.
«Что ты делаешь?» — вырвалось у него.
Девушка не обратила на слова ни малейшего внимания и снова очень болезненно укусила Исаму.
«Тупая тварь!» — Такахаси схватил девушку и бросил на пол.
Над горами показалась огромная белая Луна и осветила комнату. Мидори (а это была она) лежала на полу и плакала.
«Ну ладно, извини, я погорячился» — Исаму встал и подошёл к ней, протянув руку.
Внезапно девушка истошно захохотала, запрокинув голову и повернувшись спиной. Её череп раскололся на две части и там, где был затылок — появился мерзкий рот. Из него показались зубы и длинный, красный, вонючий язык. Волосы, словно змеи, поползли по полу, хватая всё, что попадётся и засовывая ей в рот. Холодея от ужаса, Исаму бросился к дорожной сумке, достал пистолет и разрядил в Мидори всю обойму.
«Футакучи-онна, а я думал, это просто легенды да выдумки стариков, пора отсюда сваливать» — бывший якудза схватил вещи и стал быстро одеваться.
Выбежав за дверь и спустившись на первый этаж, он замер, открыв рот от удивления. Зубы предательски застучали. Перед выходом во двор стояла Аканэ. Вернее верх был от Аканэ, а всё, что ниже пояса — паучиха.
«Дзёрогумо» — вспомнил Исаму. Так звали паучиху-оборотня
Аканэ оголила грудь и с плотоядной ухмылкой двинулась к Исаму всем множеством своих ног. Тот попятился к лестнице на второй этаж, но сверху уже сползала Мидори, её волосы змеи судорожно искали добычу для открытого жаждущего рта…
Через шесть дней на станции остановился автобус. Студент из Нары Харуки Акаги вышел подышать воздухом, воспользовавшись небольшой остановкой.
«Вы, наверное, приезжий, не хотите ли снять жильё, господин?» — повернувшись, Харуки увидел симпатичную девушку.
«Нет, спасибо, я здесь проездом, меня ждут дела в Фукусиме» — неуверенно ответил студент.
«Лишь ненадолго, мы с сестрой будем Вам очень рады да и плату возьмём скромную» — обольстительно проговорила девушка.
«Ну только если на пару дней» — согласился Харуки и сел в синюю «Тойоту».
Налетевший ветер пел на остановке, будто пытаясь о чём-то предупредить, но Харуки Акаги не слышал его за рёвом мотора, предвкушая соблазнительные дни отдыха в деревенской глуши.

Futakuchi-onna, «женщина с двумя ртами») — тип ёкая из японского фольклора.
На первый взгляд она выглядит как обычная женщина, однако на затылке под густыми волосами у неё сокрыт огромный рот с толстыми губами и полный зубов. Второй рот обладает зверским аппетитом, при этом он использует длинные пряди волос в качестве своеобразных щупалец, которыми хватает пищу и закидывает её в рот.
В Японии существует несколько версий появления этого монстра. Так, в легендах на востоке страны, футакути‑онна считают одной из форм яма-убы, предстающей в виде молодой женщины.
Во всех легендах этот ёкай всегда выступает в качестве наказания для жадных людей, за их скупость и злобу.

Дзёрогумо — смертоносная женщина-паук, способная как очаровывать, так и причинять большие страдания тем, с кем имеет дело. Это один из большого числа ёкаев, сверхъестественных духовных существ, которые могут быть как доброжелательными, так и злобными.