«Отродясь я не писал стихов, впрочем только раз написал одной девочке басню, но это было очень давно» — признавался Антон Чехов в письме Лидии Авиловой. Писатель утверждал, что эта басня появилась на свет, когда ему было 8 лет.
Правда, есть сведения, что Чехов с этим шуточным сочинением заметал следы. И написал он его не в детстве, а в более взрослом возрасте. И одаривал чудо-стихами своих знакомых, отчего многие знали басню наизусть. Приведу её полностью:
Шли однажды через мостик жирные китайцы,
Впереди них, задрав хвостик, торопились зайцы.
Вдруг китайцы закричали: «Стой! Лови! Ах, ах!»
Зайцы выше хвост задрали и попрятались в кустах.
Мораль сей басни так ясна: Кто зайцев хочет кушать,
Тот, ежедневно встав от сна, Папашу должен слушать.
Все остальные стихотворения Чехова тоже были шуточными. А самые первые строки юный Антоша написал… на заборе. Когда ему было 14 лет, в принадлежавшем его семье флигеле жила девочка по имени Ираида. Однажды она написала на заборе свои стихи. Влюблённый в неё Чехов не смог пройти мимо и тут же выдал ответ:
О, поэт заборный в юбке,
Оботри себе ты губки.
Чем стихи тебе писать,
Лучше в куколки играть.
А самый расцвет поэтического дарования Чехова приходится на период его дружбы с Сашей Киселевой, которую он, дурачась, прозвал Василисой Пантелеевной. Писатель летом жил у её родителей в Бабкине. Девочка и сама периодически писала стихи, поэтому их общение превращалось в поэтическую перепалку.
Тут было всё. От трогательного:
Милого Бабкина яркая звездочка!
Юность по нотам allegro промчится:
От свеженькой вишни останется косточка,
От скучного пира — угар и горчица.
До абсурдного и смешного:
Сказал карась своей мамаше:
«Мамаша, дайте мне деньжат».
И побежал тотчас к Наташе
Купить всех уток и телят.
Конечно, всё описанное нельзя назвать полноценным поэтическим наследием Чехова. Не зря писатель не только не афишировал свои стихи, но и несколько раз отрицал их существование. Хотя в книге, подаренной Бунину, есть его запись: «Я тоже когда-то писал стихи».