Cегодня День памяти
Можно лишь удивляться, как художник — в условиях травли, опалы, лишения гражданства, а затем и возвращения «совка» — был способен пронести по жизни трезвый взгляд на вещи, ироничное презрение к «святыням» и «традициям» режима, «народа» и страны в целом…
Войнович — иллюстрация библейского завета о нескольких праведниках, способных спасти «свой народ». Но не моралью, а иронией и презрением. (Чонкин в роли советского Швейка — очень точный пример).
Тип сатиры Войновича восходит к Салтыкову-Щедрину, чья российская империя припечатана образом «Глупова», «Угрюм-Бурчеева», «Органчика», которые до сих пор словно списаны с современников.
После возвращения ему неправедно отнятого гражданства, на Родину вернулся и сам автор. Вместе со своими произведениями. B журналe «Юность» печатались главы из самого известного произведения Войновича — «Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина» (впервые, сам роман, в полном виде был издан в Париже, в 1975 г.) В «Дружбе народов» была опубликована повесть «Путём взаимной переписки». Всё это зачитывалось «до дыр» и передавалось из рук в руки.
Реакция читателей была неоднозначная. Особенно взбеленились армейские генералы, обвиняя автора во всех смертных грехах, самым большим из которых естественно был созданный писателем «негативный образ русского солдата», «очернительство советской армии», ну и всё прочее, в таком же духе. Русский «солдат Швейк» оказался для них раздражителем почище красной тряпки для быка.
Честная, ироничная, наполненная настоящей, а не показушной любовью к своему народу история, вывела из себя заплывших жиром чинодралов и показала им, кто они есть на самом деле, а не в своих «мечтаниях».
Несколько экранизаций романа оказались не слишком удачными. А творческому союзу с Эльдаром Рязановым, к сожалению, так и не удалось случиться по разным причинам…
«Все то, что было молодым,
Стареет. Может статься,
Умру почтенным и седым
И поглупевшим старцем.
Меня на кладбище снесут
И — все равно не слышу —
Немало слов произнесут,
И до небес превознесут,
И в классики запишут.
И назовут за томом том,
Что написал для вас я…
Что ж, слава — дым, но дело в том,
Что к нам она всегда потом…
Но почему всегда потом
И никогда авансом?»
Когда умру я в нужный срок,
Жалеть меня не смейте.
Я, может, сделал все, что мог,
За много лет до смерти".
Так Владимир Войнович написал о себе в 1957 — в год, когда он, сын репрессированного журналиста, поступил на исторический факультет Педагогического института в Москве. Через два года после публикации его первых, присланных еще из армии, стихов. За три года до того, как он написал гимн космонавтов.