ПУТЬ САМОРАЗВИТИЯ. Автобиографический рассказ.

Часть XI. Лишение общения.

Пять лет духовного и карьерного роста у Свидетелей Иеговы прошли стремительно и заметно. Побывав в поселке Солнечное, что под Санкт-Петербургом, где находился филиал руководящего состава Свидетелей Иеговы, я решил для себя стать безбрачным разъездным надзирателем религиозной организации. Меня старейшины усиленно готовили к этой должности. Но мне помешало одно но…

В одну из регулярных проповедей я записался в пару с молодой сестрой из нашего собрания. После обхода адресов по распределенному участку у меня с сестрой по вере началось довольно доверительное общение. Мы начали встречаться для дальнейших серьезных отношений. Чтобы не ходило лишних слухов по собранию, мы обязаны были объявить о помолвке одному из старейшин. Это после подачи заявления в ЗАГС, которое мы сделали после четырех месяцев свиданий. А после старейшина должен был объявить нас помолвленными на все местное собрание Свидетелей Иеговы. Мы с сестрой (намеренно не пишу ее имя) подошли к одному из старейшин и дали знать, что собираемся жить в браке под руководством Иеговы. Старейшина был в недоумении моего жизненного разворота на 180 градусов. Еще дал нам время подумать.

За то время, пока мы ждали очередь для бракосочетания, старейшины попарно навещали меня и отговаривали любыми способами. Для меня была приготовлена совсем другая история. Но у меня были чувства, и я стоял твердо на своем. Старейшины поняли, что со мной бороться бесполезно.

Прошел еще один месяц. До росписи оставалось еще три недели. И тут, после собрания, меня в сторону отводит моя будущая невеста, да и говорит такую вещь:

— Жень, не рановато мы собрались жениться. Может, еще год, или полтора повстречаемся?

Тут ко мне пришли мысли, что и ее старейшины уже обработали. И я честно спросил:

— А ты вообще-то сама хочешь замуж? Есть ли у тебя сильное чувство ко мне?

Та замялась, опустив голову в пол. Было видно, что ее терзали большие сомнения. После ее долгой паузы молчания, я твердо сказал:

— Если уже сейчас идут сомнения о нашей совместной жизни, то что будет дальше?

Она продолжала. Молчать.

В итоге мы забрали заявление из ЗАГСА. Старейшины объявили о расторжении нашей помолвки. Меня лишают всех, ранее заработанных заслуг. Я перестаю быть общим пионером и руководителем домашних библейских изучений.

Я очень долго переживал. Я не мог спокойно продолжать ходить на религиозные собрания. В итоге меня по нервам ломает первый в жизни припадок эпилепсии. В памяти моей отсутствовало тогда три дня. Когда я на четвертый день очнулся, меня трясло от сильнодействующих психотропных препаратов в больнице. Я не понимал, что со мной случилось?

Чуть позднее, на отдельном приеме у врача, я узнаю, что я впал тогда в детство. И имел разум пятилетнего ребенка. Соседи меня застали играющего в игрушки. А давнюю подружку, которая пришла тогда ко мне в гости, я называл «мамой».

Три месяца я лечился в психбольнице. (Подробный рассказ о событиях в психиатрических больницах я напишу, собрав все случаи вместе в отдельной части автобиографической книги). После выписки я так и не пришел в себя от произошедшего со мной до припадка. Я больше не мог находиться среди Свидетелей Иеговы и через месяц я попытался пойти к истине другим путем. Я еду в Московскую Хоральную Синагогу. Почему? — очень просто: я по материнской линии еврей. Вот и решил себя попробовать в иудейском направлении, так как правда о христианстве была давно мной открыта еще в Борисоглебском ярославском монастыре.

В собрании Свидетелей Иеговы меня «лишают общения». Объясняю этот термин подробно:

Ни один брат, или сестра не должны здороваться и начинать общение, даже на улице, проходя мимо. Желательно, как можно дальше обойти лишенного общения. Единственно, лишенный общения мог «покаяться» одному из старейшин, и тот решит, возможно мне посещение собраний, или нет. Официально я не мог проповедовать. И через два-три года я мог заслужить прощения. И начать с первой ступени роста. Но я уже твердо решил для себя не возвращаться в эту организацию.

Полгода по выходным ко мне приходили старейшины и уговаривали меня вернуться в собрание. Но я стоял на своем.

Этот пример послужил матери открытием правды, что в собрании всё происходит по решению иерархии, вплоть до решения: кем работать и на ком жениться, или жениться ли вообще. Так что мама уходит из организации вместе со мной.

В конце концов, я решаю ознакомиться глубже с иудейским вероисповеданием. Что было потом? — тема для следующей части этой книги.

(Продолжение следует).