«Люди стали путешественниками. Они всегда в пути. Никогда ничего не достигают, но всегда куда-то отправляются: они просто убегают оттуда, где они есть. Но всё остаётся тем же. Ничего не меняется. Перемена места тут не поможет. Вы создали свою галлюцинацию и живёте в ней. Ваш рай и ваш ад — всё это от ума. Живите ЗДЕСЬ и СЕЙЧАС.

Сожалея о прошлом или устремляясь мыслями в будущее, вы упускаете вашу настоящую жизнь» — впервые я пересеклась с Ошо в не самый лучший период своей жизни, и его книги вытащили меня из депрессии. С тех пор я к Ошо не возвращалась.

Ничего удивительного — многие приходили к Ошо именно в период душевного надлома, — резюмирует мои слова израильский писатель и переводчик Ури Лотан, проживший в коммуне Ошо семь лет и написавший об этом книгу под названием «Счастье и наказание за него» («Ошер ве оншо»). — И я отправился в Индию, ещё не оправившись от развода с женой, которую продолжал любить.

МОНОЛОГ ПЕРВЫЙ «ПРИБЛИЖЕНИЕ К ОШО»

Я абсолютный атеист, — категорично заявляет Ури. — Кроме того, я не из тех, кто ищет себе кумиров и ненавижу диктатуру. В Пуну (место, где находится коммуна Ошо — Ш. Ш.) я приехал абсолютным нигилистом. Я слышал об этом месте и о той свободе, которая здесь царит — прежде всего, свободе сексуальной. Индия, экзотика, дешёвые наркотики, красивые девушки — что ещё нужно, когда тебе всего 25, но ты уже звезда (Ури Лотан в 1970-е годы был известным диджеем на радиостанции «Галей Цахал» — именно он поведал израильским слушателям о распаде группы «Beatles», открыл им Боба Дилана и других западных музыкантов — Ш. Ш.).

Первое время я жил в коммуне, просто наслаждаясь атмосферой этого места. Узнав, что я из Израиля и работал на радио, мне предложили записывать лекции Ошо на магнитофон и переводить их на иврит. Когда ты сидишь на лекциях рядом с Мастером, это считается большой честью, и все девушки коммуны хотят потом с тобой спать. Всё остальное меня тогда мало интересовало.

МОНОЛОГ ВТОРОЙ «ПОДЧИНЕНИЕ ОШО»

А теперь представь себе место, — продолжает Ури, — где повсюду, куда бы ты ни пришёл, висят портреты Ошо: они есть даже в туалете и над кроватью, где ты занимаешься сексом с девушкой. И на груди твоей — тоже маленький портрет Ошо на деревянной цепочке, который запрещается снимать даже в душе или во время секса. Сначала тебе внушают, что с Ошо на шее даже секс будет иного качества, потом тебе и самому начинает так казаться.

Я, в отличие от большинства членов коммуны, оказался в числе тех, кто лично общался с Ошо. И скажу тебе, что человек он невероятно умный, красивый и притягательный — с завораживающим глубоким голосом, плавными движениями рук…

Когда я записывал лекции Ошо, сидя у его ног, меня охватывало ощущение, что я нахожусь рядом с генератором — такая мощная энергия шла от него. Ошо, несомненно, обладал гипнотическими способностями. Однажды, беседуя с ним наедине, я впал в такую эйфорию, что меня вынесли из его комнаты на руках, я смеялся от счастья и не мог остановиться в течение нескольких часов. Одним словом, я и сам не заметил, как оказался в полной власти Ошо. Моя зависимость от него была сродни наркотической.

МОНОЛОГ ТРЕТИЙ «ПЕРВЫЕ СОМНЕНИЯ»

Однажды мне принесли письмо на иврите и попросили перевести его на английский для Ошо, которому приходили письма со всего мира. Я начал читать и увидел, что это письмо адресовано вовсе не Ошо, а члену коммуны — израильтянину от его знакомой девушки. Я отнёс письмо этому парню, и тут меня вызывают в офис коммуны: «Где письмо?» — «Отнёс такому-то, вы ошиблись, это письмо не для Ошо». Что тут началось! Меня готовы были стереть в порошок. О том, что вся почта, приходящая в коммуну, перлюстрировалась, а все комнаты прослушивались, я узнал гораздо позже.

Потом была история с израильтянкой, которая заявила, что она забеременела от Ошо. Её тут же отправили на аборт и выгнали из коммуны, всячески ошельмовав за ложь. Я помню, что тоже был тогда в числе нападавших на эту девушку: «Как ты можешь говорить такое об Ошо? Он Мастер, Просветлённый, женщины его не интересуют». О том, что через постель Ошо прошло немало его учениц, я узнал гораздо позже. Что же касается той девушки, она вернулась в Израиль и через какое-то время покончила с собой.

МОНОЛОГ ЧЕТВЁРТЫЙ «РАБЫ ХХ ВЕКА»

Главной обязанностью членов коммуны было добывание денег для Ошо. Люди приезжали сюда со всего света, отдавая в коммуну всё, что у них было — деньги за проданные дома, сбережения, машины. Родственница королевы Голландии пожертвовала коммуне полученное наследство — 250 тысяч долларов, а сама не получила в ней даже обещанной ей комнаты.

Помню, что когда мне сообщили из Израиля, что у меня умер отец, меня тут же вызвали в офис коммуны. Я подумал: «Наверное, хотят выразить соболезнование». А мне задали всего один вопрос: «Сколько денег ты получил после смерти отца?» Многим членам коммуны родители отправляли в письмах деньги, но они никогда не доходили до них.

Нас постоянно гнали на заработки денег для Ошо. Самым лёгким способом добычи денег были проституция, продажа наркотиков и разного рода махинации с кредитными карточками. За семь лет жизни в коммуне я успел побывать и наркокурьером, и сутенёром. В том числе: продавал клиентам и свою вторую жену-американку, с которой сошёлся в коммуне, несколько раз летал в Японию с тремя килограммами гашиша на теле.

Помню, как в Бомбее я подошёл к богатому шейху из Саудовской Аравии, представился французом и спросил, не хочет ли он поиметь за 1000 долларов мою красавицу-сестру (в коммуне мы все считались братьями и сёстрами). БОльшая же часть членов коммуны работала на тяжёлых работах — строительстве домов, прокладке дорог. Выходных не было. Работали на благо коммуны бесплатно по 12 часов в сутки. Коммуна не вмещала всех желающих — многие были вынуждены снимать жилье в Пуне, отчего цены там жутко подскочили и были ничуть не ниже европейских.

Ошо поделил женщин коммуны на два типа: красивые и некрасивые. Из первых он выбирал себе наложниц, а вторым отдал власть, и они стали руководить коммуной, вымещая на её членах свои комплексы. Одна из таких уродин руководила медицинским центром коммуны, прекрасно разбиралась в ядах и умело ими пользовалась, отчего получила кличку «сестра Менгеле».

В коммуне ОШО женщины выбирали мужчин для секса, а не наоборот: каждый день мужчины должны были выстроиться в шеренгу, вдоль которой шли женщины, выбирая себе партнёра на ночь.

Когда коммуна перебралась из Индии в Америку (Ошо бежал туда первым, скрываясь от тюрьмы за неуплату 40 миллионов долга налоговому ведомству Индии, на личном самолёте своих богатых учеников из Голливуда, которые купили для него в Орегоне за 7 миллионов долларов огромный участок земли). Затем в США перебрались члены коммуны, которые первым делом принялись строить виллу и бассейн для Ошо (на подогрев бассейна впоследствии уходило несколько тысяч долларов в месяц), а затем дома для его приближённых. Сами же члены коммуны жили в караванчиках — по шесть человек в комнате, без кондиционера.

МОНОЛОГ ПЯТЫЙ «МИФЫ ОБ ОШО»

Условием приёма в коммуну было участие в платных (от 200 до 400 и выше долларов) семинарах. На одном происходил душевный стриптиз, где каждый должен был рассказывать всё о себе случайному партнёру, которые менялись каждые 15 минут по звуку колокольчика. Второй семинар для кандидата выбирал сам Ошо — по фотографии претендента и его написанной от руки просьбе о приёме в коммуну. Он, не видя человека, решал, какая у него проблема, нереализованное желание: изнасиловать кого-то, или быть избитым, или поучаствовать в оргии. После таких семинаров люди выходили со сломанными рёбрами и подбитыми глазами. В ходу была даже такая шутка: «Упал по дороге в Ашрам» (ашрам — индийское название места, где располагалась коммуна — Ш. Ш.).

Меня Ошо определил в группу изоляции. Я должен был в течение недели сидеть в своей комнате напротив его портрета и ни с кем не общаться. Разрешалось выходить только на обед. На моей груди висела табличка «silence» (молчание — Ш. Ш.), и никто не должен был со мной заговаривать. Это испытание оказалось для меня непосильным — я заговорил на шестой день. Ясновидящие указания Ошо по распределению участников семинаров оказалось очередным мифом: людей назначали в те группы, где был недобор.

Якобы в целях духовного усовершенствования, Ошо разлучал пары, сложившиеся до прихода в коммуны или образовавшиеся в самой коммуне. С этой же целью он запрещал нам заниматься тем, к чему мы проявляли большой интерес. Например, я с юности мечтал стать писателем. Ошо запретил мне писать. На самом деле, причиной подобных указаний было его желание полностью подчинить себе членов коммуны, чтобы никто и ничто не затмили бы в наших глазах самого Ошо.

Что касается других кумиров… Ошо уважал Гитлера, говорил, что Гитлер — незаурядный человек. Он любил повторять его слова о том, что если много раз произнести ложь, она превратится в правду. Однако, Ошо старался де-легитимизировать всякого, кто мог бы в глазах его слушателей затмить самого Ошо. По мнению Мастера, Джон Леннон и Фрейд были идиотами, Ганди лжецом, Мать Тереза дурой, Фрейд маньяком. Что же касается прочих… Иногда Ошо начинал свою речь словами: «Такие личности, как я, Иисус и Будда…»

Когда кто-то начинал сомневаться в постулатах Ошо, ему тут же говорили: «Ты не цельный человек, если сомневаешься в словах Мастера».

Нам говорили, что Ошо чувствителен к запаху плохой энергии — например, энергии гнева, и к шуму. Перед началом лекции членов коммуны обнюхивали, и если улавливали запах пота, в помещение не пускали. Однажды не пустили меня, и я был готов из-за этого покончить с собой — такая у меня в тот период была зависимость от Ошо.

Если во время лекции кто-то кашлял, его тут же выбрасывали наружу. На самом деле, причина чувствительности Ошо к запахам и звукам не имела отношения к эзотерике: у Бхагвана была наркотическая зависимость от валиума, веселящего газа, доставляемого для него в баллонах, и ещё нескольких лекарственных препаратов, на которых он «сидел» много лет, в результате чего у него и возникла эта непереносимость к запахам и шуму.

Я не раз видел, как при ходьбе Ошо качало, как пьяного. Двигался он очень мало, но раз в неделю обязательно выезжал на одном из своих роллс-ройсов в короткую поездку для принятия почестей: вдоль дороги стояли члены коммуны и бросали под колеса его машины лепестки роз. Этот ритуал назывался «дорога цветов».

Период, когда Ошо дал обет молчания и промолчал четыре года, тоже оказался мифом. Находясь в своих покоях, он говорил, не умолкая. Об этом мне рассказывал член коммуны, который был любовником одной из приближённых к Ошо уродин, руководивших коммуной.

Ещё один миф связан с утверждением, что Ошо не знал о жестоких порядках, насаждаемых в коммуне его приближёнными.

Бывший телохранитель Ошо написал книгу «Сверженный Бог», в которой утверждает, что секретарша Ошо записывала все разговоры, которые велись Ошо в его личных апппартаментах, и теперь эти 3000 кассет находятся в руках ФБР. Автор книги утверждает, что большинство идей, реализованных в коммуне, принадлежали Ошо.

Я помню, что когда руководство коммуны объявило о том, что её членам стоит пройти стерилизацию, ссылаясь при этом на Ошо, мы не поверили, что это исходит от Мастера. Но затем, в одном из публичных выступлений, он открыто заговорил о стерилизации, утверждая, что рождение детей — это потеря энергии, необходимой для духовного самосовершенствования.

Я помню, как отговаривал от этой безумной затеи двух знакомых девушек, но они прошли стерилизацию. Сейчас им, как и мне, уже за 50. Интересно было бы узнать, что они думают обо всём этом теперь?

Когда впервые заговорили о СПИДе, в коммуне тут же вышло указание вступать в секс, пользуясь презервативом и надевая на руки резиновые перчатки. «Сестра Менгеле» стала проверять, кто болен СПИДом, а кто нет. Собственно, это была не проверка, а её единоличное решение. Члены коммуны, объявленные «сестрой Менгеле» больными, отправлялись на поселение в местный гулаг — изолированный участок с караванами. По крайней мере двоих из них я хорошо знаю — они и по сей день живы, и никакого СПИДа у них нет, вопреки диагнозу «сестры Менгеле».

МОНОЛОГ ШЕСТОЙ «ИЗГНАНИЕ»

Моя жена-американка прозрела раньше меня и покинула коммуну. Однажды я позвонил ей и сказал, что чувствую себя как в концлагере с этими пулеметчиками на вышках и необходимостью испрашивать разрешения руководства коммуны по поводу любого своего шага. Уже через полчаса перед моим караваном остановился «мерседес», из которого вылезла одна из руководителей коммуны, носившая кличку «леди Макбет», с двумя громилами за спиной, вооруженными «узи» (в коммуне вообще было много оружия). Она заявила, что Ошо велел изгнать меня из коммуны и сорвала с моей шеи цепочку с его портретом.

У меня сохранились ключи от моего «Форда», пожертвованного в фонд коммуны, и я этим воспользовался, украв у Ошо свою собственную машину и уехав на ней в Лос-Анджелес.

Уехать от Ошо оказалось просто, а вот избавиться от Ошо внутри себя… Если бы не поддержка моих друзей…

После изгнания из коммуны у меня внутри было ощущение чёрной дыры, которую нечем было заполнить. Долгое время я пребывал в тяжелейшей депрессии, был очень уязвим и невольно притягивал к себе несчастья: меня обобрали, уволили с работы, а однажды неизвестные (я и по сей день не знаю, были ли связаны с коммуной, или я случайно встретился им на дороге?) так избили меня на улице, что мне потребовалось несколько операций, чтобы встать на ноги.

Из тех, кто покинул коммуну или был изгнан из неё, я знаю по крайней мере пятерых, которые покончили с собой, не сумев освободиться от Ошо внутри себя.

МОНОЛОГ СЕДЬМОЙ «АМЕРИКАНСКИЙ ПРОВАЛ ОШО»

Когда Ошо сошёл с трапа самолёта в Орегоне, первые слова, которые он произнес не без пафоса, были: «Здравствуй, Америка! Я Будда, которого ты ждала!».

Однако, с Америкой Ошо промахнулся. В те годы американцы были довольно равнодушны к эзотерике и восточным духовным течениям. Кроме того, с присущим им прагматизмом, они не могли понять, как связать провозглашённую Ошо коммуну, не преследующую целей заработка, а следовательно, претендующую на освобождение от налогов, с его постоянно пополняющимися коллекциями роллс-ройсов и алмазных часов. И уж тем более, американцы не могли взять в толк, как можно заставлять человека работать по 12 часов в сутки, не платя ему за это ни гроша.

Расцвет Ошо в Индии вполне объясним: по времени этот период совпадает с периодом сексуальной революции, свободы, раскрепощения, которая происходила в мире в 1960-е годы. Ошо просто ухватился за эту идею и дал сексу духовную легитимацию, что выглядело в глазах молодого поколения особенно привлекательным.

Я прекрасно помню свои ощущения того периода в Пуне: мне 25, я — король, все красивые девушки — мои, я свободен, никаких ограничений не существует. Во всём мире групповой секс считался оргией, и только в коммуне Ошо это именовалось «духовной работой».

МОНОЛОГ ВОСЬМОЙ «БИОЛОГИЧЕСКИЙ ТЕРРОР»

Когда коммуна перебралась в Орегон, начались страшные вещи. Решив завоевать политическую власть на окружных выборах, руководство коммуны направило в Даллас, где они должны были проходить, группу, которая разбрызгивала жидкость с сальмонеллами, в общественных местах, что вызвало массовую эпидемию: заболели 750 человек (впоследствии, в одной из книг это событие было названо первым биотеррактом в США).

Кроме того, для участия в выборах, согласно законам штата, требовались представители — уроженцы этого места. Руководство коммуны подкупило для этих целей местных бомжей, большая часть из которых впоследствии (после выборов) исчезла, а одного нашли убитым.

Дело зашло слишком далеко: ФБР начало расследование. На жизнь Чарльза Тёрнера, возглавлявшего следствие, члены коммуны покушались дважды. С лётчиком, который должен был направить арендованный самолет со взрывчаткой на дом Тёрнера, предварительно катапультировавшись, я жил в одной комнате. Он сбежал из коммуны за день до предполагаемого терракта.

Ошо был арестован и провёл в заключении две недели, а группа его приближённых из 20 человек бежала в Германию, где их арестовали и переправили США. Эти люди были судимы и провели в тюрьме семь лет.

Что же касается Ошо, благодаря достигнутому адвокатами компромиссу он получил условный срок и заплатил штраф полмиллилиона долларов, после чего покинул США на частном самолете своих последователей из Голливуда.

Примерно год Ошо скитался таким образом по миру — ни одна страна не хотела его принимать: в Англии он дважды запрашивал посадку и дважды получал отказ; в Ирландии разрешили только кратковременную посадку для заправки самолёта; с острова Крит депортировали силами полиции и солдат. В конце концов Ошо был вынужден вернуться в Индию, заплатив этой стране 40 миллионов налогов, которые задолжал.

Довольно быстро коммуна Ошо возродилась на старом месте — в Пуне, и на сей раз в неё устремились сотни молодых израильтян (в то время как в мою бытность их там было не более десятка).

МОНОЛОГ ДЕВЯТЫЙ «СЕМЯ ДРАКОНА»

Сегодня я уже могу утверждать, что освободился от Ошо внутри себя. Но долгие годы я испытывал последствия семилетней жизни в коммуне, где употребление наркотиков типа гашиша и ЛСД было нормой.

Например, в моей жизни был период, когда я месяцами не мог заснуть — ни днём, ни ночью. Только сильное снотворное давало мне несколько часов забытья. Затем я заболел агрофобией — боязнью открытых пространств, и месяцами не выходил из дома.

Для всех, кто приезжал в коммуну не на месяц-два, а на годы, это закончилось тяжёлой душевной травмой.

Что же нас там держало? Не проходящее ощущение счастья, свободы, эйфории. Нам казалось, что мы принадлежим к элите просветлённых. Весь мир поделился для нас на два понятия «мы» и «они». «Они» — это все другие люди, не имеющие отношения к коммуне, которым недоступно то, во что посвятили нас.

Большинство из нас были в возрасте, когда обычно человек строит себя, свою семью, карьеру, будущее. Мы отдали коммуне всё, что у нас было — лучшие годы, деньги, нереализованные способности, и вышли оттуда без семьи, детей, денег, жилья, работы, профессии…

Ошо умер в 1990 году. Согласно одной из версий, умер от СПИДа, согласно другой — от многолетнего употребления лекарственных препаратов наркотического действия. Вскрытия не было. Тело Ошо сожгли по индийскому обряду.

За месяц до его смерти покончила с собой англичанка Вивек, которая в течение 30 лет была буквально его тенью, и на всех лекциях неизменно сидела у его ног.

Ашрам Ошо в Пуне по-прежнему существует. И там, как я уже сказал, находится очень много израильтян.

Мне повезло, я не заболел СПИДом и не покончил собой после жизни в коммуне Ошо, поэтому я считаю себя ответственным за то, чтобы рассказать как можно большему числу людей об истинном лице Ошо и его последователей.

Я был наивен, увлёкся идеями фальшивого лидера и едва не потерял себя, свою личность. Жаль растраченной энергии, потерянных лет.

Я избегаю людей, которые по-прежнему находятся под влиянием идей Ошо, а с теми, кто подобно мне от него избавился, мне стыдно встречаться, точно так же, как им со мной.
Нам не о чем вспоминать.