Вкуснейший Вы готовили обед
и в дымке кулинарного экстаза
я приносил Вам розы много лет,
но вот коньяк не приносил ни разу.

Я знал, что Вам хотелось сладких вин,
Вы что-то про текилу лепетали,
докладывали как любили джин
и с тоником его всегда мешали.

Как ждали Вы, что зашуршит пакет,
когда я с ним замешкаюсь в прихожей
и из него появится на свет
коньяк французский — тот, что подороже.

Но я был непреклонен и суров.
К обеду полагались только розы.
Я сам не пил, был крепок и здоров
и не любил питейные курьёзы.

Мужчина к ней приходит без вина, —
шептались все заклятые подруги:
В того ли она, девки, влюблена?
И о таком ли грезила досуге?

Но я, прожив довольно много лет,
доподлинно всё знал об алкоголе:
он таинству любви наносит вред
и не играет в жизни первой роли.

Вы сетовали часто на меня,
упорно вместо роз просили джина.
Понять давали, рюмками звеня,
что будет Ваша страсть неудержима.

Я сдался и принёс трёхлетний скотч.
Вы выпили и в ванну ускользнули.
Я ждал в постели, надвигалась ночь,
но не дождался. В ванне Вы уснули.