«Не торопи. Всему свой срок. Не торопи меня ни в чем.
Всему свой счет. Как ни крути — из девяти не выбить сто.
„Спешите жить“, — сказал мудрец. Я этой мудрости учен.
Я верил ей. Я так спешил. А толку что? А толку что…
.
Не торопи. И так полжизни поскакали на рысях.
Загнать коня — мы эту блажь оставим божьему гонцу.
Куда спешить, когда дожди уже осенне моросят,
и август тает на глазах, и лето близится к концу!
.
Передо мной мерцал в ночи лица любимого овал.
К нему влеком, я от него спешил неведомо куда
и, торопясь, в чужих домах послушных женщин раздевал
и, торопясь, хватал такси, глотал вино, листал года.
.
Но это лето подкралось, лучами южными маня —
я им пресытиться не смог, я в нем купался, как в раю,
и моря Черного качель качала медленно меня,
прохладной струйкою цедя в меня медлительность свою.
.
Не торопи. Опять прибой соленой пылью окропил.
Когда еще вдохнем всей грудью этот бриз береговой…
Шалунья смерть срывает нас, как ветер крыши со стропил, —
поди узнай, когда дохнет она над нашей головой.
.
Нам восемь дней еще кутить под этим звездным шалашом,
нам восемь дней еще коптить свои ленивые тела,
и в серебристую волну бросаться ночью голышом,
цедить вино, сходить с ума — и все дела, и все дела!
.
Не торопи. Всему свой срок. Не торопи меня ни в чем.
Всему свой счет. Как ни крути — из девяти не выбить сто.
„Спешите жить“, — сказал мудрец. Я этой мудрости учен.
Я верил ей. Я так спешил. А толку что? А толку что…»
.
Вадим Егоров, бард, 1981 г.