О, Боже мой… На что себя я трачу?!
Течет томленьем стылость февраля.
Но ангел слеп, он обронил удачу
В воронку растворившегося дня.

Хранитель снега как над златом чахнет,
И мается в тисках озноба май.
В шкафу рубашка… Но она не пахнет
Тобой. Все встречи были невзначай.

В какой конец билет тобой оплачен,
Чему мы ставим жирные кресты?
День четвертован, выдохом и плачем, —
Бесцветен он, ничтожен и постыл.
… показать весь текст …

В порту Кейптауна всё тот же смрад,
попойки в кабаке и заварушки.
Где жадным взглядом на неё глядят
взъерошенные пьяною пирушкой.

Но нет средь них того, кого Ассоль
ждёт сотни лет, а он о том не знает.
Его виски посеребрила соль,
и горьких мыслей одолела стая.

Он гонится в сплетеньях волн и туч,
себя по кругу в спешке догоняя.
Он капитан… А всё же невезуч.
И эта гонка — спешка роковая.
… показать весь текст …

Зима на исходе. Плутает последней дорогой.
Беглянка себя растеряла в оврагах снегами.
Весна ещё спит юной девственницей-недотрогой,
но дух пробужденья витает уже над лугами.

И воздух разлит по бокалам, как нечто хмельное.
И лёгкость в душе… и приливы по телу гормонов.
Серебряный месяц по небу волшебным каноэ —
весною сбиваются правила строгих канонов.

Но девочка всё ещё спит, — затаясь полубогом.
А мы сочиняем себя и в своих же романах
нам трепетно сладко: волнения, страхи, тревоги,
и загодя соль на ещё нераскрывшихся ранах…
… показать весь текст …