Согласитесь, никто лучше не знает жизнь автора-именинника, как сам именинник-автор. Именно поэтому его биографию решил написать я. Обещаю, буду краток, а местами по-возможности даже лапидарен. Итак.
По предсказаниям бабушек-соседок по коммунальной квартире дома № 3 на улице Кржижановского (что в семи минутах ходьбы от метро «Профсоюзная») и по всем медицинским показаниям врачей московской поликлиники № 72, автор этого сборника должен был родиться в день всенародного празднования Международного женского дня, и потому народ в коммуналке активно готовился к двойному ликованию.
Но его мудрая мама, очевидно предчувствуя, что сын постоянно будет окружен женщинами, не желая лишать его единственного сугубо личного праздника, терпела-крепилась и парня родила на день позже, то есть 9 марта — как оказалось, в тот же день, когда на свет появился Гагарин, правда, двадцатью четырьмя годами раньше.
А чтобы читатели все же яснее понимали возраст нашего автора, подскажу, что его рождение коммуналка отпраздновала ровно за восемь лет до избрания Л.И. Брежнева Генеральным секретарем ЦК КПСС.
Именно при Брежневе наш герой стал октябренком, был торжественно принят в пионеры, а затем с не меньшим пафосом в комсомол, после чего из обычной средней школы случайно попал в институт, где и провел веселую беззаботную юность, насыщаясь всевозможными пороками.
Потом, уже устроившись на работу и вступив в партию, уехал работать за границу, за которой остепенился, женился на очаровательной девушке и стал отцом двух красивых и талантливых детей.
Но пороки, приобретенные в юности, в нем остались, а некоторые даже передались его детям вместо наследства — например, самоуверенность (которую они упорно называют уверенностью в себе) и страсть чревоугодия.
И по сей день все, кто общается с нашим героем, отмечают, что он напрочь лишен воспитания (отчего слово «моветон» его просто пугает) и в нем абсолютно отсутствует чувство скромности, так как считает он себя безудержно талантливым, причем во всем.
Профукав в праздной молодости учебу, не может он похвастаться и разносторонним образованием и широким кругозором, поэтому до сих пор путает Босха с Брейгелем (кстати, как со старшим, так и с младшим) и при этом, заметим, никогда не конфузится. Ведь чувство стыда последний раз наш автор познал в шестом классе на пионерской линейке, где его отчитывали за проданную товарищу-пионеру пластинку иностранной жвачки за один советский рубль.
Словом, как говорит его уже бывшая жена, (к его удивлению, оставшаяся с ним в добрых отношениях), он всегда был обаятельным, но самонадеянным и весьма поверхностным типом — как свежеукатанный асфальт без разметки. Наверное, поэтому его жизненный путь так похож на извилистую дорогу без знаков ограничения и запретов, по которой идти столь увлекательно и крайне азартно.
Между прочим, именно благодаря ему, соавтору ее судьбы, познав за годы проведенные с ним все прелести замужества, бывшая поняла, что достойна награды за мужество.
И последнее. Если говорить о его стремлении к духовному саморазвитию, к сожалению, надо признать, в театре нашего героя последний раз видели аж в прошлом веке.
Но нравится ему «Чайка».
Чайка Джонатан Ливингстон…
Ричарда Баха.
Вот, пожалуй, и все, что, глядя на себя в зеркало, хотел написать об авторе, которого, возможно, вы сейчас будете читать.
__________________________________
P. S.
Да, чуть не забыл. Далеко не все из написанного мной вы найдете безудержно талантливым, со многим не согласитесь, а что-то посчитаете спорным, возможно, глупо-наивным или просто неправильным.
Но не спешите бурчать и возмущаться —
Я САМ ПОРОЙ НЕ СОГЛАСЕН С ТЕМ, ЧТО ДУМАЮ И ПИШУ.
И наконец — все читаемое вами публикуется по рукописям с сохранением авторской орфографии, включая оригинальную (порой даже очень) пунктуацию и грамматические ошибки в полном объеме, несмотря на протесты корректора, что тем не менее, думаю, не помешает вам сказать добрые слова автору).