Подушка жгла и липкость одеял,
удушлива в пустынности кровати,
Когда щемило двери открывал,
Звонил уже, почти забытой бл@*ди,
Пил горького абсента малахит,
Запутываясь в тысяче мгновений,
И кофе, непременный реквизит,
Написанных тебе стихотворений,
А вечная насыщенность недель,
Закончилась пустыми выходными,
Где падали в помятую постель,
И не с тобой, а с пьяными другими,
Там вспоминая лучшую из с-сук,
Тебя лапуль… не надо улыбаться,
Искал в глазах у разовых подруг,
Любую предпосылку попрощаться.
— Бетуэль
***
я уже вовсе молчу о том,
что я устала пить эти опилки,
залитые кипятком,
которые все они почему-то
считают чаем
и про то, что голос охрип,
и что без твоих
губ
этот мир не просто неидеален,
он отвратителен —
и когда я с чужими ночую,
я молчую тебя, чтобы не помянуть
всуе.
— Ася Калаус
**
одиночество — два по сто. по закону Маркеса. через мертвый космос целую тебя в висок.
солнце — в точке ТЫ/в недрах турбосолярной капсулы. осень — виски/нож/предусмотренный кровоток.
внесезонный сплин. внетелесные повреждения. нам толкнут любовь по цене внеземных валют.
понадкусывать сферы снов. проживать вне времени. умирать/убивать за тебя. за твое «люблю».
я хочу/я хочу к тебе. обеспечь мне алиби. сердцем в сердце — часто. секунды — на выдох/вдох.
мне с тобой все равно кем быть. королевой, бл****ью ли.
ты же знаешь, я — лучше.
лучше, чем были до…
— Гедда Габлер