Слишком сильный запрос к другим людям почти всегда идентичен отсутствию тех вложений в себя, на которых может подрасти собственная личность.

Взрослая личность.

А для этого нужно, чтобы тот самый внутренний ребёнок, с которым в последние годы не носился только ленивый, оставил себе почётные 5−10% на поддержание уязвимости и беззаботного взгляда на жизнь, супротив безоговорочного преимущества своего «родителя».

Тот же, в свою очередь, должен научиться обслуживать себя на любом уровне, взаимодействовать со многими людьми, вести конструктивный диалог, договариваться о самых разных вещах и брать на себя свою долю ответственности.

Ну и вызывать к себе постоянный интерес именно как личность, не рассчитывая только на то, что кто-то придёт, автоматически восхитится и немедленно одарит безусловной любовью.

Труд этот, если браться за него по-настоящему, настолько сложен, что очевидным побочным эффектом его неизбежно станет понимание того, насколько сложно и тем, кого раньше легко было винить в неспособности бесперебойно поставлять счастье, соответствовать ожиданиям и немедленно догадываться о том, что они должны делать, чтобы угодить.

Возможно, звучит это жёстко, но у правды редко когда по-другому…

Нормально воспринимаешь её уже не будучи ребёнком с «перебитым сроком годности».

До этого же обходишься чисто детским арсеналом: прячешься, капризничаешь, показываешь пальчиком в сторону обидчиков, топаешь ножкой, устраиваешь истерики, «раздруживаешься» с условно плохими в пользу условно хороших (но и те довольно быстро отправляются в первую группу), хитришь, обманываешь…

И — ждёшь, ждёшь, ждёшь чудес снаружи, не умея внутри даже с веничком пройтись по своей многолетней паутине.

Разумность взрослого запроса к близким и далёким всегда проходит сквозь фильтры своего личного опыта обретения всего того, что хочется получить от других.

Только через этот опыт рождается бережность и сострадание, снижение градуса ожиданий, способность понять чужую слабость и невозможность никогда не ошибаться.

Понимаешь, потому что знаешь свои раны, свои косяки, свои саднящие точки, свою частую невозможность дать даже близкому человеку всё то, в чём он нуждается прямо сейчас, а у тебя прямо сейчас нет.

Только через опыт собственного бессилия не лезешь упрекать человека за то, чего не смог он.

И только расширяя внутреннее восприятие, не пытаешься засунуть кого бы то ни было в узкий туннель односторонних обязательств.

Ничего не изменилось, друзья мои: за чужими дарами порожняком не ходят…

Мы все разные, все колючие временами, все несём за плечами свой горький рюкзачок разочарований и боли, но одновременно с этим мы продолжаем нуждаться друг в друге, потому что иначе не уцелеть посреди долгой зимы обыкновенного человеческого одиночества.