И брак её держался на шарлотке,
умении терпеть и всё прощать,
немного зацепился за колготки
и за волос капризную ту прядь.
местами был на фото в рамках старых,
в забытых грязных чашках по углам,
бывало, отзывался он в скандалах
неглаженой рубашкой по утрам.
он иногда срывался прям до хрипа
потерянными связками ключей,
а иногда в нём сладко пахла липа,
объятьями простуженных ночей.
он пересаливал супы порой слезами,
закашливался дымом сигарет,
беседами он ублажал часами,
звучал мотивами родительских кассет.
глаголил истину устами сына,
звучал обидами пустых стеклянных ваз.
вчера была забыта годовщина,
позавчера был отменён заказ.
брак норовил любовь разверзнуть,
он вёл гнетущих мыслей караван.
ей так хотелось напросто исчезнуть,
пакуя жизнь в потёртый чемодан.
кричать истошно что есть мочи,
поплакаться в плечё больной судьбе.
но созерцая потолок в три ночи,
он всё-же нежно прижимал её к себе.
3.1.24
