В моей вселенной со знаком минус
Удача снова играет в прятки,
И снова в компасе стрелка сбилась,
И, как обычно, не все в порядке.
На личном — глухо, с работой — плохо,
Порвал к чертям трудовую книжку,
Директор — хам, самодур, пройдоха,
И секретарша его — пустышка.
Я вышел гордо и хлопнул дверью,
Домой добрался в тумане злости.
Плевать, что стадо ему поверит,
Мои на ужин глодая кости.
И пусть декабрь идёт на убыль,
Кругом огни, мишура и ёлки.
Подарок мой — неудача в кубе
И жизнь, разбитая на осколки.
Декабрь выл белоснежным волком,
Под дверью скребся и бился в стекла,
Меня ждал виски на книжной полке,
Под курткой теплой душа продрогла.
Я вспоминал, как мне было девять,
Не помню точно, но столько вроде,
Как я был глуп и самонадеян,
Мечтал о месте в хоккейной сборной,
Мечтал о славе, деньгах, победах,
Но жизнь мечты беспощадно душит,
Ведь не хватило тогда для дела
Всего-то новой хоккейной клюшки.
И вот он я — ни Бурэ, ни Малкин,
Ни даже просто хоккейный бездарь.
А в жизни вместо порядка — свалка.
И я — разбитый, пустой, нетрезвый,
Как царь горы, посреди квартиры
Стою с последней бутылкой виски.
А под глазами от боли сыро
И оттого, что упал так низко.
Теперь подняться уже не в силах,
Хоть лезь на стул да вяжи веревку.
Дверной звонок пропищал уныло —
Очередная судьбы издёвка.
За четверть часа до смены года
Кого нелёгкая тянет в гости?!
Все люди дома, а этот бродит,
На них уже не хватает злости!
Открыл и замер. Таких сюрпризов
Никто не ждёт на шестом десятке…
Душа, забыв про свои капризы,
Трусливым зайцем сбежала в пятки.
Он был такой, как писали в книжках:
Седой старик, борода и посох.
В него я верил ещё мальчишкой,
Пока не стал безнадежно взрослым.
Он молча пил с бергамотом «Ристон»,
Жевал кусок подгоревшей пиццы,
Смотрел, как в телике два туриста
Топтали пыль на дорогах Ниццы.
Он будто ждал от меня вопросов,
А я сидел и глазам не верил,
И нервы все натянуло тросом
С тех пор, как гостю открыл я двери.
Он сдался первым: «Ну, здравствуй, что ли…»
В ответ я тихо промямлил что-то,
В глазах его было столько боли
От этой вроде простой работы.
Я, говорит, тебя помню, Коля,
Ты был забавным кудрявым малым,
Письмо писал мне когда-то в школе,
Его с улыбкой тогда читал я.
Просил коньки, чтоб на лёд и с клюшкой,
В хоккей играть на катке дворовом.
Эх… Дети были так простодушны,
Для счастья требовали немного.
Кому-то клюшку, кому-то кошку,
Кому-то мячик футбольный новый,
Кому-то надо на платье брошку,
Чтоб был совенок белоголовый.
Просили мелочь и были рады
Найти подарок с утра под ёлкой,
А мне награды другой не надо,
Лишь видеть радость в глазах ребенка.
Сейчас все как-то на нет скатилось,
И дети больше не верят в сказки,
Ну что за время, скажи на милость,
Недолго, чувствую, мне осталось.
Вчера читал, пятилетний Петя
В письме своем новогоднем просит
Айфон, чтоб самый крутой на свете,
И цифра «десять», а может, «восемь»…
Ещё писала малышка Катя,
Ей шесть, и Катя просила срочно
От «Валентино» в цветочек платье,
На день рожденья ей нужно очень.
Все пишут, просят и просят слёзно,
И мне ведь, знаешь, совсем не сложно,
Но им все это нужней, чем воздух…
Подумать только, рехнуться можно.
Ведь им же просто не нужен праздник,
Все эти бусы, гирлянды, ёлки,
На табуретке стишок бессвязный
Себе под нос пробубнят без толку,
И никакого тебе спасибо,
Как будто я им всем что-то должен…
А на душе снова так тоскливо
И страшно очень, до слез, до дрожи.
Ведь в жизни все очень просто, Коля,
И сказки тоже несут потери.
Любая сказка живет, лишь только
Когда есть те, кто в нее поверит.
Слова все комом застряли в горле.
Он встал, взял посох и рукавицы,
Остановился у двери чёрной,
Сказал спасибо за чай и пиццу
И вышел, щёлкнув тихонько дверью.
Туда, где ночь распластала крылья,
Туда, где снежные выли звери,
Туда, где сказка сравнялась с былью.
Часы пробили четыре раза,
А я все так же сидел на стуле,
Пытался вспомнить слова и фразы,
Поверить в то, что не обманули
Меня глаза. Что всё это было.
Что я все спьяну не позабуду…
А возле тумбы, покрытой пылью,
В моей прихожей стояло ЧУДО,
Блестя красивой цветной обёрткой.
И бантик сверху, как завитушка.
Мечта мальчишки, что грезил спортом,
Сверкала в новой хоккейной клюшке.
