Глава VI. Шаг влево, шаг вправо карается Екатериной.

Наступила пора второй лагерной смены. В первую смену я уже освоился на все сто. Если в первой смене нам давали выбор: записываться в какой-нибудь кружок, или нет, то во второй смене такого удовольствия не было. Наступила «обязаловка»! Из большого списка кружков я выбрал кружок «Юного огородника».

Каждое утро, если погода позволяла, участники кружка занимались, поливкой, прополкой, рассадкой цветочных клумб. Поэтому, я себе все время задавал вопрос: «Почему огородника? Ведь никакого огорода у нас не было. Нет бы, назвали кружком озеленителя».

Так вот в одно прекрасное утро в наш, так сказать, кружок пришла новенькая девочка. С лагерными сменами ее родители договаривались с начальством лагеря непосредственно, так как девочка была местная, из того же поселка, где и располагался лагерь. Поэтому девочка эта пришла в наш отряд намного позднее остальных.

Главное, что меня обрадовало, что теперь я буду работать не один, а в паре. Потому, как «Юный огородник» состоял только из одного меня и наставника дяди Пети, нашего садовника и сторожа. Иногда к нам выходили женщины из администрации помочь с высадкой тех, или иных цветов.

Как положено, я сразу познакомился. Ее звали Катя. Ну, как? Девчонка, как все девчонки. На первый взгляд мне она показалась вовсе не симпатичной: пухленькая (а мне худышки нравились), да еще выше меня почти на голову.

Нас пришла обучать женщина, высаживать Календулу, Ноготки в простонародье. Эту женщину точно не помню, а это и не важно. Важно то, что я сблизился с Катей, а точнее, наоборот, как тогда мне казалось: Катя всячески пыталась мною руководить. Ну, это только по делу кружка, что, кстати, у нее неплохо выходило. Но, когда она свою власть надо мной начала проявлять вне кружка, меня это начинало бесить!

Если сказать прямым языком, то Катя меня полюбили, ну, или я ей очень нравился. Но в чем загвоздка — мне-то она вовсе не нравилась! Катя стала «камнем преткновения» всем моим попыткам подружиться с другими девочками, которые мне нравились. Она в буквальном смысле ставила тех девчонок на место, которым и я сам нравился. Не подпускала ближе метра ко мне. Уж что говорить о медленных танцах на дискотеке.

Катина ревность меня бесила. Она не давала проходу нам с Олей, с которой я уже дружил целый месяц до встречи с Катей. Пришлось Оле уступить. А как иначе? — не уступить, в лоб получить. Катя могла и любому мальчишке физический отпор дать.

«И что она во мне нашла? — думал я, — я самый маленький в отряде, со мной то и мальчики не все дружили. А тут…».

Проходили часы, дни, недели нашей так сказать дружбы. Что мне в ней начинало нравиться, так это ее не закрывающийся рот. Она могла рассказывать всё без устали. Мне только приходилось ее слушать. Ну, или делать вид слушателя, а самому можно было поразмышлять в это время о чем-то своем. Единственно, чем я себя, как выдавал, так это после того, как Катя одергивала меня за руку и спрашивала:

- Ну, как? Что мне надо было сделать в том случае?
- Как, как? Как ты тогда и сделала, — пытаясь хоть как-то отвертеться от вопроса, отвечал я.
- Ну, вот, опять ты меня не слушал, — вздыхала Катя.

И так каждые дни. Другого выбора у меня не было: либо с ней, либо ни с кем! В секрете меня мальчики утаскивали из-под ее носа, чтобы я больше играл с ними. Но, если об этом узнавала Катя, то мне и тем, кто меня вызволял из Катиного контроля, хорошим ничем не заканчивалось. Как говориться: «шаг влево, шаг вправо …».

Я так страдал всю вторую смену, пока не наступил август. Третья смена, то есть. Но и тогда до конца от нее полностью избавиться не удавалось. Она же местная! Каждый день перелезала через лагерный забор и гуляла со мной. Она даже своих братишку и друга, которые были в нашем отряде, попросила приглядывать за мной, чтобы я сильно не влюбился в какую-нибудь девчонку. Ну, это так, для формальности. Ничего они ей не докладывали.

Прошло время. Перед окончанием третьей смены и моим отъездом домой, мы обменялись адресами. Вот тогда я и понял настоящие чувства. Особенно, когда читаешь, ждешь и пишешь письма. А ждать приходилось по неделе, а то и две. Это вам не сегодняшние интернет сообщения — ежесекундные, по полслова! По ходу, я тогда и сам влюбился в ту, от которой я сам поначалу бегал.

Два раза за учебный год я ездил к ней домой на свидание. И опять: одни рассказы с ее стороны, с моей же — молчание и поддакивание. Но, чтобы поцеловать ее хотя бы в щеку — ни-ни! Не разрешала. Хотя, через тридцать лет, она мне призналась, что очень хотела этого. Но это уже совсем другая история и не для этой книги.

А пока рассказ о первой, так сказать, любви окончен. Но приключения, произошедшие в пионерском лагере, еще продолжаются!

(Продолжение следует).