Жила-была женщина, которая однажды обнаружила, что у нее почти нет детских воспоминаний. А те, что есть в наличии, ощущаются ею какими-то несвязными и имеющими сомнительную значимость — будто бы они совсем «ни о чем»…
Фрейд считал, что у человека вообще нет воспоминаний из детства, но есть воспоминания по поводу детства. И эти воспоминания отнюдь не константны, они находятся в режиме постоянной «перезаписи», осуществляемой под влиянием нового опыта и разных рельефных жизненных обстоятельств. Одной из магистральных причин запуска механизма забывания Фрейд называет принцип неудовольствия, а под воспоминанием он понимает «не то, что мы помним, а то, что помнит нас»…
Воспоминания о детстве — штука любопытная: они, как конструктор, собираются из кусочков наших представлений себя каким-то (идеальным, любимым, ненужным, брошенным, несчастным); слов других людей, сложенных в рассказы и разные истории о нас; фотографий, видео и т. д. Наши детские воспоминания, как и наше собственное Я, собираются через значимого Другого, через его слова и представления, а мы присваиваем все это себе.
Знаете, почему в памяти сохраняются нейтральные и ничего не значащие воспоминания, а то, что надо бы помнить, порой не оставляет там и следа? В 1899 году Фрейд дарит миру понятие «покрывающие воспоминания»: мы забываем «слоями», и не всегда то, что важно или неважно, но всегда то, что ассоциативно связано со слоем нежелательного, неприятного и причиняющего нам неудовольствие. Защитный механизм забывания, наделенный опцией замещать/покрывать условно травматичные события нашего прошлого нейтральными или безразличными воспоминаниями, будто укутывает эти события толстым одеялом. И это непроницаемое одеяло покрывающих воспоминаний производит смещение, заменяя нечто значимое в памяти на «никакое».
Но вот только забытые детские переживания не исчезают бесследно, аффективно нагрузившись, и будучи вытесненными в бессознательное, они однажды начинают оттуда «подруливать» нашей жизнью. Пытаясь легализоваться и прорваться обратно в наше сознание, они меняют нашу жизнь не самым лучшим образом, отправляя в переживания детства. Да и само удерживание вытесненного порой пожирает так много психической энергии, что на саму жизнь ее просто не остается. И тогда (в терапевтических целях) мы слегка приподнимаем это «одеяло» ассоциациями и осторожно «работаем» с тем, что под ним. Вот так…
клинический психолог