Нину Леонидовну дочь привезла из деревни в город. Старушке уже было за восемьдесят, и она дала согласие переехать поближе к дочери, зятю и внукам.
— Мамочка, наконец-то ты рядом. Я теперь часто к тебе приходить буду. Видишь, всё как ты хотела: однокомнатная квартира, и дома наши рядом, на одной улице, — говорила Света.
— Да, — с грустью говорила мать, — вот только знакомых, кроме нашей семьи у меня тут нету. Не с кем словом перемолвиться…
— Ничего, ничего, скоро познакомишься с соседями, не одна же ты пенсионерка в доме, — успокаивала её Светлана, — да и внуки будут приезжать чаще.
Нина Леонидовна радовалась удобствам, ведь больные ноги давали о себе знать. Столько лет носила воду и дрова каждый день.
Но теперь, когда можно было не так утруждаться по дому, тоска по прежней жизни всё равно то и дело навещала женщину. Нина Леонидовна выходила посидеть у подъезда на лавочке. Но к ней мало кто присоединялся. Так вышло, что пенсионеры в небольшом доме были моложе её, и почти все трудились: кто на даче, кто на работе.
Старушка здоровалась с проходящими молодыми жильцами, с детьми, идущими из школы, но поговорить по душам было не с кем.
— Кто ты такой? — спрашивала она старого грязноватого кота, притулившегося рядом на лавочке. Кот многозначительно молчал и смотрел медовыми глазами.
Нина Леонидовна гладила его по худой спине и чувствовала, как кот мурлычет. Слух у старушки уже был плохой.
— Ага, ты поёшь… Значит, ласковый. Только вот тощий, один хребет торчит. Как же звать тебя?
— Васькой, — вдруг услышала она.
К скамейке подошёл мальчик лет десяти. Она присел на край и скинул с плеч тяжёлый ранец.
— Ух ты… — вздохнул он и повторил громче:
— Васька это. Ничейный кот. Уже второй год как во дворе обитает. Подкармливают его некоторые, в том числе и мы.
— Василий… — повторила Нина Леонидовна, — как моего покойного мужа звали. А где же он ночует? В зиму-то?
— В подъезд забегает, там под батареей тепло. А летом всегда на улице, — охотно рассказывал мальчик.
— А что же его никто не возьмёт? — допытывалась старушка, — раз кормят?
— Моих родителей я просил, мы брали его поначалу, но он такой был блохастый… — вздохнул мальчик, — мама его не решилась оставить, потому что у нас малыш Витька. Ему годик. Он ползал, а от Васи столько блох, что и нас даже кусали…
— Понятно, — ответила Нина Леонидовна, — только блох и вывести можно…
— Так он всегда на улицу бегает, — снова сказал мальчик, взял ранец и пошёл к дому, а потом обернулся и сказал:
— Меня Сашей зовут, а вас? Вы новенькая у нас в доме?
— Да, новенькая, да самая старенькая, — засмеялась Нина Леонидовна и представилась:
— Баба Нина я…
Сашка ушёл, баба Нина тоже поднялась со скамейки и ушла домой. Окна её квартиры выходили во двор, как раз из кухни была видна та самая скамейка, на которой и остался сидеть Васька.
Нина Леонидовна поставила чайник на плиту, и поглядывала в окно на кота. Потом открыла створку рамы, и кот, услышав это, сразу подбежал под окно с жалобным мяуканьем.
Нина Леонидовна бросила ему из окошка кусочек жареной рыбы. Васька тут же подхватил подачку и скрылся под ближайшим кустом.
— Ух ты, какой голодный. Видимо, сегодня тебе ничего не перепадало, — сказала она.
А кот через пару минут уже снова кричал под окном так, что даже Нина Леонидовна его услышала. Пока она готовила следующую порцию рыбы, Васька, недолго думая, запрыгнул на металлический ящик с запрятанными в него телефонными проводами, и через миг уже был на подоконнике и заглядывал в открытое окно.
— Вот это да! Шустрый какой, — засмеялась Нина Леонидовна, — ну, получай обед.
Она кормила Васю уже на подоконнике. Он в этот раз уже не стал убегать, понимая, что рука дающая может ещё что-то предложить.
И действительно, кот был накормлен досыта. Вслед рыбе в ход пошла колбаса, а напоследок рука протянула блюдечко с молоком. Васька пил не спеша, смачно сглатывая, жмурясь от сытости и внезапно подвалившего счастья.
Нина Леонидовна закрыла окошко, а кот ещё посидел некоторое время на подоконнике, а затем спрыгнул и исчез под кустами.
С этого дня Василий знал, словно по часам, когда добрая старушка завтракает, обедает и ужинает. Он появлялся на подоконнике всегда вовремя и был вознаграждён угощением со стола своей кормилицы.
— До чего же ты умный, Вася. Вот ума палата, так точно! Ну, как человек!
Постепенно Вася входил в доверие. Ему однажды разрешено было спрыгнуть на пол в кухню и уже обедал он там, у ног своей добродушной хозяйки.
— Ладно уж, живи, что тебя прогонять, — сказала Нина Леонидовна, — тем более, что мы с тобой, похоже, в одних годах.
Она погладила кота, и он снова замурчал так громко, что всё тело его вибрировало.
Начались осенние дожди. Вася сидел дома. Они на пару со своей новой хозяйкой смотрели в окошко, а когда дождик заканчивался, Нина Леонидовна открывала окно и говорила:
— А не пора ли вам, Василий, прогуляться, пока небо держится?
Кот, понимая её слова, охотно спрыгивал с подоконника на землю и шёл гулять.
Дочь Светлана, увидев кота, удивилась:
— Откуда это у тебя? Бездомный, что ли?
— Раньше был бездомный, а теперь мы — семья. Посмотри, как он отмылся, отъелся. Стал гладким. Я думала, что он серого цвета, а он оказывается, местами — белый. Глянь, какие чистые лапы! Такой стал красавец кот!
— Ну ладно, ладно, только вот убирать тебе за ним придётся… — начала было Света.
— В том-то и дело, что ничего убирать не надо. Не кот, а находка. Ходит гулять через окно, и возвращается так же. Дома ни лотка, ни запаха. Раз-два — и в окошко, — сказала Нина Леонидовна.
— Ну тогда тебе крупно повезло, — засмеялась дочь.
— Верно. И есть с кем поговорить. Он хорошо слушает. А уж петь мастер…
— Вижу, у тебя хорошее настроение вернулось, я рада, — улыбнулась Света.
— Да, много ли нам надо для покоя и радости? Кот — и нет забот, — подытожила Нина Леонидовна.
Васька сидел у батареи с зажмуренными глазами, и только шевелили ушами, слушая разговор женщин. Когда Света уходила, Нина Леонидовна, провожая её, сказала:
— Ой, чуть не забыла тебе сказать. Сегодня утром обнаружила на своём тапке подарочек — мышку. Василий постарался ночью. Надо же!
— Ну, вот. Ты думала, что тебе кот только для разговору, а он ещё и ловчий. Просто находка! — засмеялась Света.
— Ладно, ладно тебе подшучивать. Ты нам в следующий раз рыбки прикупи. Очень мы с Васей рыбку любим… — Нина Леонидовна улыбнулась дочке и по привычке пошла помахать ей ещё и в окошко.
Света оглянулась на окно, подняла руку. Мать смотрела на неё в окно и улыбалась, а рядом с ней внимательно смотрел на уходящую Свету кот, словно бы говоря: «Ты уж рыбки-то для нас не забудь прикупить, Света…»