Песочные часы разбились. Чашка кофе задрожала в жилистых руках старика. Марк Андреевич в растерянности смотрел на груду хрупкого стекла и песка. Он знал, что часы нужно переворачивать каждый день. Но что делать, если они разобьются, определено не знал: можно ли их заменить на другие часы или нужно чинить эти?
Он переворачивал их на протяжении полсотни лет, ровно в полдень. Песочные часы из горного хрусталя в резной оправе, что стояли на дубовой резной тумбе у окна. Переворачивал и смотрел, как смешиваются песчинки. Обгоняют, падают друг на друга, борются, парят в воздухе, блестят и замирают горкой на дне часов.
Марк Андреевич не знал, зачем нужно переворачивать часы, но так делал его отец, а до него — его дед, а до него — его прадед. Так тысячу лет часы крутились без остановки. Когда настанет черед, он передаст пост своему сыну.
И в этот полдень он по-обычному перевернул часы и налил чашечку кофе. Высокий, статный с седой длинной бородой, в шёлковом халате, он любил наблюдать за струящимся песком, попивая бодрящий напиток.
Вокруг крутился кот Ампир, толстый и неуклюжий. Хранитель часов погладил его по чёрной гладкой шерсти. Кот довольно мурлыкнул и запрыгнут на тумбу, чтобы быть к хозяину поближе. Старая тумба покачнулась, кот удержал равновесие, но задел пушистым хвостом хрустальные часы. Они зависли в воздухе на секунды, как бы раздумывая «падать или нет». Выбрали второе и свалились на пол с аристократическим «дзынь».
Усталые глаза Марка Андреевича испугано выглядывали из-под морщин и по очереди смотрели то на часы, то на кота, то снова на часы.
Собрал песок с осколками в коробочку из-под печенья и решил подумать над тем, что с этим делать. Он был не из тех, кто принимает решения сразу. Даже в экстренных ситуациях, когда времени нет, ему нужна была пауза. До следующего полудня оставались сутки.
***
«На Америку обрушился шквал ураганов и смерчей. Ветер, порывами до 300 километров в час, унёс уже пятьсот жизней за последние два часа.
В Индийском океане зафиксировано мощное цунами, волны достигают до 40 метров в высоту. Сильный удар пришёлся на Индонезию — унесло сто семьдесят тысяч человек, — голос ведущего новостей дрожал, — десятибалльные землетрясения прокатились по Европе, России, Африке…»
Бармен выключил телевизор, чтобы не пугать посетителей. Хотя они и так были изрядно напуганы — за окном ветер срывал дорожные знаки, урны прыгали по асфальту, как попрыгунчики. Никто не решался выйти наружу.
— В Интернете пишут, что похоже настал конец света, — молодой человек с аккуратной бородой не отрывал взгляд от смартфона, — типа жить нам всем до завтра максимум.
— И что вы верите в эту чушь? — девушка в белой блузке и узких очках отвлеклась от капучино, — чего только не напишут, ради рейтингов и просмотров.
— Ну знаете, по Москве не часто железные урны летают. Может, прогуляетесь, раз вы такая смелая?
— Смотрю, вам легче согласиться, что будет конец света, чем с чужим мнением, — она пренебрежительно отвернулась.
— Это всё Американцы. Вам не кажется странным, что ураган начался именно там… — бармен набрал воздуха, чтобы продолжить свою теорию, но молодой человек его перебил.
— О, сейчас начнётся теория заговора. Обожаю разоблачителей. Можно о вас в своём блоге напишу?
— Вы смеётесь, а я точно знаю. Я новости смотрю каждый день в проверенных источниках, — щёки бармена подрумянились.
Окна кафе вибрировали от града и ветра. Было темно из-за туч. Казалось, что уже вечер, хотя часы показывали 15:00. Молния осветила улицы вместо фонарей, её догнал мощный раскат грома и ударил в спину.
Девушка съёжилась и укуталась в пудровый мягкий палантин.
— Блин, Интернет пропал, — молодой человек откинул смартфон в сторону, — это ли не конец света? Наверное, американцы ваши вырубили, да?
Пожилой мужчина в серой водолазке за столиком у окна заинтересованно посмотрел на троицу.
— А, действительно, если нам всем осталось жить один день, что вы будете делать? Спорить, кто из вас прав, рассуждать про политику или искать бесплатный вай-фай? Мы просто песчинки в этом мире. Фух и нет, — он сдул сахар со стола и провёл по чистой поверхности ладонью.
Новый порыв ветра раскидывал мусор по улицам. Казалось, стены и пол вибрировали. Оппоненты переглянулись. Захотелось сесть друг к другу поближе.
***
Марк Андреевич выбежал на улицу в чём был. Он выглядел крайне странным: старик в шёлковом халате, тапках и с коробкой из-под печенья. Да ещё и кот увязался следом — чувствовал, что нужно поддержать хозяина.
Хранитель остановил первую попавшуюся колесницу. Запыхавшись, попросил отвезти в антикварную лавку, что на углу главной улицы Честервилла.
— За кота доплатите полную стоимость, — извозчик ударил поводьями, колесница тронулась.
Кот виновато залез под лавку кареты и сидел тихо все полчаса, что занимала дорога. Они приехали к магазину, где продавались самые необычные товары мира. «Здесь точно есть то, что мне нужно!».
Подбежал к дверям и замер. На него смотрела табличка «Закрыто. Ушёл по делам, вернусь завтра».
***
Бармен решил сгладить обстановку. Бодрый, с широкой улыбкой, он нёс поднос с курносым чайником и тремя чашками.
— Раз уж вы тут застряли надолго, угоститесь чаем за счёт заведения. Фирменный, облепиховый с апельсином.
Он переминался с ноги на ногу, не желая возвращаться за барную стойку.
— Раз уж конец света, может чего покрепче за счёт заведения? — хипстер рассмеялся своей шутке и поймал колючий взгляд девушки.
— Это очень мило с вашей стороны. Спасибо! Мы здесь до вечера точно. Боже, а у меня две встречи сегодня и обучение. Не люблю, когда планы рушатся, — она нервно листала ежедневник.
Облепиховый чай объединил заложников кафе: посетители перебрались за один стол. Бармен не стал ждать приглашения, взял себе кружку и присел на деревянный стул рядом с остальными. Вспомнил, как он выбирал стулья для своего кафе: «красное дерево или сосна?», а следом подумалось: «Какая теперь разница?».
Мужчина в водолазке налил всем рыжего чая. Уютный сладкий аромат наполнил помещение.
— Вижу, вы пока в растерянности, поэтому начну первым. Так вот, если бы сегодняшний день был последним, я бы попросил прощения у сына. Я ушёл из семьи, когда ему было десять и с тех пор не общался. Прошло уже двадцать два года, — он вздохнул и отвёл глаза от случайных собеседников, — год назад пытался наладить связь — звонил, звал в гости. Но он не хочет иметь со мной дело: сначала были отговорки, а потом и вовсе перестал брать трубку. А сейчас… сейчас я хочу сказать ему: «Прости».
К аромату облепихи и апельсина добавилась горчинка напряжённости и тоски. Окна снова задрожали, будто ветер хотел ворваться внутрь и присоединиться к беседе.
— Это такое откровение… даже и не знаю, что сказать, — девушка сжимала бледными ладошками керамическую чашку, —У меня обратная ситуация. Когда исполнилось восемнадцать, уехала из Саратова учиться в Москву. Образование и карьера для меня очень важны. Трудилась, работала, бежала по карьерной лестнице. В двадцать пять стала финансовым директором. Квартиру купила. Гордилась собой очень. Но за восемь лет с родителями виделась раз шесть — некогда. Совещания, конференции, курсы. Этот день я хотела бы провести с ними… интересно, как они там?
Она незаметно вытерла слезу пудровым палантином.
— А я вот рад, что конец света, — бармен налил себе чая, — серьёзно. Чтобы открыть это кафе, я взял в кредит два миллиона рублей. Но кафе не приносит прибыль, работаю в убыток. Только долгов становится больше. Последние полгода и так живу в ожидании конца.
Молодой человек слушал внимательно каждую историю, покручивая усы. Ему было тяжело не перебивать и не отбрасывать колких шуточек, но он ждал своей очереди.
— А я никому не хочу звонить, — он покачивался на стуле, — Это последний день, ау! Какая разница? Просить прощения; делать то, что не сделал; сбегать от проблем. Вы не успели — надо было раньше этим заниматься. Я жил так, как хочу. Не всем это нравилось, не скрою. Совершал ошибки, бывает. Но я наслаждался жизнью. И в последний день я не хочу о чём-то жалеть, я хочу веселиться! Бармен, дружок, доставай самый дорогой алкоголь. Я угощаю! — кеды резво запрыгнули на деревянный стул, — Боже, я мечтал сказать это всю жизнь.
***
Марк Андреевич схватился за седую голову, сел на ступеньки и уставился на свои тапки. Эта лавка была единственным вариантом, где можно было раздобыть стекло для часов. Что можно сделать? Поискать старьёвщика. Наверняка поехал к своей тётушке. Но до неё ехать три часа, потом обратно. А что если в лавке нет подходящего стекла для часов?.. И тут старик впервые в жизни подумал:
— Эй, Ампир, а что если это знак? Что пора завершить эту странную традицию и уволить себя с должности Хранителя песчинок. В этом же нет никакого смысла. Вся моя жизнь прошла с этим песком, — он потряс коробку от печенья, — а я… я даже не знаю, что там. для чего я переворачиваю эти часы. Это же безумие!
Кот мяукнул и потерся о коробку.
***
В кафе затряслись стены и на стол упал кусок штукатурки. Это был уже третий толчок за час.
— Всё, началось… обнимемся, — прошептал бармен.
— Не, чувак, ты прости, но в последние минуты я лучше с девушкой пообнимаюсь, — хипстер подмигнул блондинке.
— Серьёзно, как можно быть таким придурком? — вскрикнула она, — разве тебе не страшно?
— Страшно… Знаешь, так удивительно, говорить об этом. Ведь по сути мы всю жизнь проживаем в страхе: отказов, насмешек, неудач. А я хочу жить, даже сейчас. Мне жалко тратить это время на страх. Я могу, например, пригласить девушку на свидание. Что с того, если она откажет или обзвёт придурком? А если согласится, то я проведу прекрасный вечер. Пойдёшь со мной на свидание за соседний столик, а?
— Ты точно крейзи, — девушка улыбнулась.
Бармен вернулся за стойку, взял блокнот в синей обложке и пролистал.
— Ты перечитываешь свои теории, чтобы понять когда нам точно конец? — не унимался блогер.
— Стихи, — буркнул тот в ответ.
— Мммм…
— Это м-мои стихи. Я сочиняю, когда посетителей нет. Но никому их не читал. Думал, что они плохие и не дотягивают… Ну, в общем.
— Не дотягивают… вот и дотянул до конца света. И вообще, как ты понял, что они плохие и никому не понравятся, если никому не читал? Главное, что тебе нравятся. Давай, поэт!
Бармен стал теребить блокнот в руках, как школьник у доски. Прокашлялся, выпрямил спину и начал:
Мы птицы, дети мирозданья.
Несём мы свет и тишину.
Но отчего забыли это, запрятав душу в глубину?
В своих заботах, мыслях, страхах
Мы кашу сделали, пойми.
Увязли в ней и позабыли, кто мы.
Что свет несём внутри…
Он читал строчку за строчкой. Его голос с каждым словом становился сильнее и будто заглушал весь шум снаружи. Посетители смотрели на него, взявшись за руки. Они больше не смотрели в окно, где бушует стихия, они слушали стихи. Казалось, больше нет ничего не свете, кроме эти строк и людей рядом.
***
— Думаешь, не оставлять? Действительно, если я высыплю этот песок на землю, то труд и вера моих предков будут напрасны. Когда-нибудь я или мои внуки узнают смысл этих часов. А пока я должен делать то, что делаю. Переворачивать часы каждый полдень.
Ампир мурлыкнул в знак одобрения. Прошёлся вдоль магазина и запрыгнул в маленькое окошко, что было открыто на самом верху.
Внутри раздался звук падающего металла, бьющегося стекла и показалось, что рассыпалось что-то мелкое по полу. Через стеклянные двери старик увидел своего кота, который скачет по полкам и разбрасывает диковинные и редкие штуки на пол: «Меня точно превратят в лягушку за такой разбой». Он закрыл глаза, желая представить, что всё это сон, потому что хуже быть не могло.
Но вскоре Марк Андреевич почувствовал прикосновение мягких лап. Перед ним стоял кот с добычей в зубах — он принёс новые песочные часы.
Руки старика бережно открыли картонную коробку и пересыпали песчинки в сосуд. Марк Андреевич облегчённо вздохнул, посмотрел на уходящее за горизонт солнце и погладил кота.
На следующий день, ровно в полдень, он снова перевернул часы. Он не знал, для чего это нужно, имеет ли это смысл, ведь оригинальные часы разбились. Он не знал, что в одно кафе снова заглянуло солнце. Что за этот день появилась одна прекрасная пара, поэт, а отец позвонил сыну. Он ничего не знал, но чувствовал, что делал нечто важное.