— Я убил человека.
— Я знаю, это нерассказанная история.
— Почему? Достоевский в «Преступлении и наказании» об этом рассказал.
— А ты, я понял, хочешь обыграть этот сюжет круче, чем сам Достоевский?
— Да!
— Я тоже когда-то хотел быть писателем, но стал редактором, потому что каждому — свое. Но твоя первая строчка романа не выстрелит. Людям нужен развлекательный контент. Пиши что-нибудь попроще.
— Я уже встал на этот путь. Первая строчка написана. Буду продолжать.
— Хорошо. А сколько ты можешь танцевать без перерыва?
— Не знаю!
— Ну пойдем в клуб, танцевать.
Но редактор меня обманул, в клуб мы пошли не танцевать, а знакомиться с девушками.
Редактор, вместо того, чтобы редактировать мой роман, стал два-три раза в неделю приглашать меня в клубы, чтобы искать случайные знакомства.
Я сразу сообразил, что надо писать роман про клубные тусовки и общение на дискотеках. Так я написал повесть «Как не познакомиться с девушкой».
А через полгода меня вызвали в милицию.
— Ты убил человека? — спросил меня милиционер.
— Нет, Раскольников! — ответил я.
— Ты Раскольников? — спросил меня милиционер.
— Я писатель! — засмеялся я.
Оказалось, что мой редактор был следователем, а мою первую строчку: Я убил человека, он принял за признание и решил натравить меня на знакомства с девушками, чтобы подтвердить свою версию о маньяке.
Чтобы доказать следователю, что я писатель, я показал, что у меня есть еще и стихи, а не только планы будущих романов.
— А почему в твоих стихах анаграммы? — спросил следователь.
— А что такое анаграммы? — удивился я.
И следователь засмеялся.
Вдруг появился новый редактор, который стал со мной писать стихи.
— Ты тоже следователь? — спросил я у нового редактора.
— Нет, я не следователь! Я масон! В твоих стихах — анаграммы.
— А что такое анаграммы? — удивился я.
И редактор засмеялся. Он решил, что я — тоже масон и стал проверять, из какой я масонской организации.
Но потом оказалось, что никакой я не масон, а анаграммы в моих стихах — это просто случайные совпадения.
Так я открыл новый закон — закон совпадения любой информации с любой информацией. Оказалось, что в любом случайном тексте есть какой-то ключ, который случайно совпадает с каким-нибудь другим ключом, просто потому, что информация так устроена, что все на свете со всем сочетается и совпадает.
— Задай мне любой вопрос! — сказал я следователю.
— А теперь открой любую книжку на любой странице, и ты найдешь ответ на этот вопрос.
— Это называется гадание на книгах! — засмеялся следователь.
— Если ты ищешь в моих стихах анаграммы, они всегда случайно совпадают по этому закону совпадений, что все со всем совпадает.
— Ха-ха-ха! — засмеялся следователь. Но все равно продолжил выяснять, откуда у меня в стихах анаграммы.
— Я уже сказал, что анаграммы в моих стихах случайные совпадения. Но если ты настаиваешь, то я могу попробовать объяснить. Может быть, это просто игра слов, которая возникает в процессе написания. Когда я ищу нужные рифмы или звуковые сочетания, иногда случайно получается анаграмма. Но это не имеет какого-то особого значения или скрытого смысла.
— Интересно, — задумчиво проговорил следователь. — Но все же, у меня остается ощущение, что в этих анаграммах есть что-то большее. Что-то, что ты не хочешь мне рассказать.
— Нет, нет, я уверяю тебя, это просто совпадения. Я сам иногда удивляюсь, как они получаются. Но они ничего не значат.
Следователь задумался на мгновение, а затем вздохнул и сказал:
— Ладно, я тебе верю. Но будь осторожен с такими «случайными» совпадениями в будущем. Они могут вызывать подозрения.
Я кивнул, понимая, что следователь имеет в виду. Но в то же время, я не мог отказаться от мысли, что эти анаграммы действительно имели какой-то скрытый смысл. Возможно, это было знаком судьбы или просто случайностью. Но одно было ясно — эти загадочные анаграммы стали частью моего писательского пути и оставили свой след в моей жизни. И кто знает, может быть, эти анаграммы еще вернутся в мою жизнь и раскроют свои тайны, всему свое время.