Чета Сапрыкиных сидела за затянувшимся ужином и решала судьбу допекшего их хуже редьки кота. Бессовестного, некрасивого, с облезлыми впалыми боками. Третий час длилось совещание семейной коллегии, но взвешенное и здравое решение на ум не шло. Вот уж в открытую форточку со стороны соседского палисадника начали потихоньку просачиваться хмельные ароматы ночной фиалки, а с речки на оконный свет косяками потянулись бескомпромиссные июньские комары. Вот уж и солнце над Лукашкино завершило свой дневной круг так, что серое небо на западе стало освещаться только приближающимися разрядами молний. Наконец, стали гаснуть окна в избах через дорогу. Только Сапрыкины все сидели за столом, изредка бросая косые взгляды на комод, где блаженно икая, растянулся в томной неге собственно объект разбирательства, зревший во сне разнообразные и, по всей видимости, довольно приятные картины.
— Черт знает, что с ним делать. Опять у бабы Маши недельных цыплят передушил — морщинил лоб Колька, меланхолично хрустя огурцом,
— Ладно бы хоть слопал еще, а то ведь забавы, исключительно, для. Никакого практического смысла. К миске все равно заявился по расписанию. Наказать? Вычесть цыплячьи калории из рациона?
—  Что ты, -замахала руками его жена Дарья,
—  Что ты. Миска это святое. Если забудешь положить в нее чего-нибудь, обязательно жди беды. Помнишь, как мы его без ужина оставили под Новый год? Ну когда он в оливье уснул. Забыл, чем дело закончилось?
— Забудешь тут. Рыбок из аквариума вынул, скалярий твоих любимых. Даже хвостов не оставил. Мышей бы так ловил.
— Нет, не может это продолжаться дальше, не может и не будет, — ударила в сердцах кулаком по столу хозяйка. Колька вздрогнул, замигала лампочка над столом, у соседей сдавленно вскрикнул петух. Кот при этом лениво приоткрыл один глаз и перевернулся на другой бок, оставив подле себя клок свалявшейся пегой шерсти.

Сапрыкиным было совершеннно очевидно, что столь негодное животное в хозяйстве это петля на шее, также, как и то, что шанс избавиться от нее, если у них и есть, то довольно мизерный. Прибить супостата у впечатлительного Кольки рука бы не поднялась. Отвезти кота подальше в райцентр с его совершенной системой геолокации- бесперспективно. Надеяться на то, что он сам куда-нибудь денется от полной миски- вообще из области навязчивого бреда. А не кормить его, на практике, выйдет себе дороже. Оставалось только сбагрить. Но и это мероприятие усложнялось крайне непрезентабельным внешним видом задрыги, равно как и его известным на всю округу дурным характером. В общем, куда ни кинь- всюду клин.
— Надо бы объявление дать. Мол, бесплатно отдадим кота в добрые руки, — немного успокоившись, предложила Даша.
— Так давали уже, Дашунь. Два раза. Хоть бы кто интерес к этому доходяге проявил. А если даже придут, посмотрят, эх…- обреченно махнул рукой Колька, взглянув на торчащие во все стороны мослы кошака, — Хоть и жрет за троих, а все не в кота корм.
— Попытка не пытка.
Супруга решительно взяла с комода фломастер и села писать объявление: «Приятный в целом кот, без особо вредных привычек (увлечения- охота, рыбалка), передается в заботливые руки. Рыжий в яблоках. Продвинутый жизненный опыт. Доплата- 1000 рублей.»
— А это еще зачем? — возмутился Колян, — Какая к лешему доплата? Он и без того нас феерично вытряс. Одни бабы Машины цыплята в три штуки обошлись
— А кому он даром-то нужен, подумай. Сам же сказал, что ни одного отклика. Соседям сплавить, про это вообще забыть можно. Дяде Мише сватали, помнишь, на Пасху? Ну и что? Сбежал дядя Миша. И брагу нашу не допил. Захаровым тоже предлагали, так они с тех пор не здороваются даже. Вон бабка Матрена, на что живность всякую любит, и то при виде нашего зверя зубами скрипит. Всех достал. А тут какая-то тысяча и закроем счет. В общем, нечего тянуть, давай расклеивай, — протянула она Кольке несколько клочков бумаги и тюбик с клеем. — На остановке одно пришпандорь, у магазина не забудь и рядом с почтой еще парочку. Только поторопись, вон тучи собираются, под дождь еще не хватало попасть с твоим-то радикулитом.

Всю ночь лило как из брандспойта. К утру тучи рассеялись, и вместе с солнцем у порога Сапрыкиных появилась первая ласточка.
—Хозяяяеваа.
На крыльце стояла пожилая женщина с добрым мясистым лицом и, подслеповато щурясь, всматривалась в мутные разводы оконного стекла.
— По объявлению я, насчет котика вашего.
Бабуся протянула Кольке, удивленно протиравшему глаза, раскисшее от дождя объявление. У слова «Доплата» вследствие разгула стихии утекла буква «Д», так что листовка о безвозмездной передаче кота в добрые руки в одночасье превратилось в объявление о продаже.
— Тысячу просите, смотрю, — добавила бабушка, смущенно теребя кончик платка, — Недешево конечно. Но с другой стороны, разве это цена за красавца, за гренадера такого…- гостья с умилением посмотрела на чавкающего кота, — …Не жалко. Внучке хочу взять. Чтобы питомец ваш опытом с ней делился, к заботе, к ответственности приучал. Только вот беда, пенсию задерживают. Не погодите с расчетом?
— Какой расчет, за так берите, скорее только, — чуть было не вскричал Колька, но не успел- закашлялся от тычка под левую лопатку.
— Вы уж извините, но кот продан, — небрежно сказала Дарья, потирая кулак, — опоздали вы мамаша. Никак не получится. Извините.
Бабка поникла, ссутулилась и направилась к выходу.
— Интересный кот, порода даже видна, — сказала она на прощанье, — Эта… Забыла, как называется. В общем чувствуется, что не на помойке маманя его нагуляла. Жаль, конечно. Внучке хотела взять.
— Извините…
— Ну разве не дурачина ты, весь гешефт чуть не сорвал, — объявила Кольке разгоряченная жена, стоило только старухе закрыть за собой дверь. — Ты слышал, что бабка сказала? С признаками породы наш гренадер. Ну что ж, постараемся ей поверить. Давай-ка сюда фломастер, будем писать новое объявление: «Продается матерый породистый КОТ…»
В конце концов не дрогнувшей рукой она вывела- Цена- десять тысяч рублей, потом задумавшись на секунду, зачеркнула цифру десять и написала вместо нее- пятнадцать.
— Вот теперь совсем другое дело, за такую цену народ теперь толпой повалит. Молодец бабка.
— Не слишком ли ты загнула, мать? — неуверенно почесал затылок Колька, — Может на паре штук остановимся? От добра- добра не ищут.
— В самый раз. Дубленку мне справим, наконец.

И ведь не ошиблась ушлая баба. На следующее утро в дверь Сапрыкиных постучался рослый мужик в потрепанной камуфляжной горке и болотных сапогах.
— Так это у вас что ли рыбацкий кот продается? — спросил он, хитро прищурившись, — Взглянуть бы.
— Не вопрос, вон он у миски спит. Умаялся на ночной рыбалке. Даже есть не стал.
— Ооо, какой красавец, вижу, вижу- порода. Лаперм, Мэйн кун? А на кого ходите-то хоть с ним, если не секрет?
— Много на кого. За карасем вот ходим, за окунем, на подлещика, бывает, с собой берем. Он их за версту чует, — без запинки отрапортовал Колька, — Стойка сразу, как у сеттера.
— Но щуку, наверное, не возьмет, — скептически оглядел тщедушного кота мужик.
—Это смотря какую. До трех килограммов если, то еще как возьмет. Правда больше пяти крупных рыбин за одну рыбалку последнее время не приносит. Не мальчик уже. Устает. Восемь лет, считай.
—Ты гляди каков. И сколько вы за него просите?
— Сколько в объявлении указано- пятнадцать и ни копейкой больше.
— За десять не столкуемся?
— И ни копейкой меньше.
— Дороговато. Тогда за тринадцать.
— Ни копейкой… — отрезал вошедший во вкус Колька.
— Ладно уж, по рукам, — прикинув что-то в уме, сказал покупатель, — Только до вечера товар придержите. Я деньги пока соберу.
—Ну если только до вечера. Поспешайте, а то можете не успеть.
— Бог даст, успею.

Но не успел рыбак. Уже смеркалось, как объявился новый претендент- представительный седовласый мужчина с военной выправкой. Тот даже торговаться не стал, а с ходу достал бумажник.
— Давайте сюда кота вашего. Если точно такой, как в описании — беру. Я давно присматриваю себе матерого, чтоб без всяких сюси-пуси там, чтоб по- мужски было между нами. И при этом чтоб порода настоящая. Повезло, что нашел за недорого.
— Сейчас свистнем, уважаемый, — обрадовались Сапрыкины, — Эй, Мурзик. Мууурзик. Где тебя черти носят? Может кофе пока?
Супруги обежали весь двор, в дровах, на березе посмотрели, даже на всякий случай в курятник к соседке-бабе Маше заглянули. Хоть и понимали, что делать там коту с недавнего времени нечего. Но поганца как ветром сдуло.
«Черт. Чтобы он время ужина пропустил. Небывалое дело. Давно б уже трубил привал во всю силу своих легких. Странно.»
— Вы уж извините, — сказала Дарья покупателю, — Но со сделкой повременить придется. С товаром неувязка небольшая вышла, форс мажор. На рыбалку ушел, вечернюю зорьку встречать. Вы лучше завтра с утра приходите.

Но, увы. Не объявился кот завтра с утра. И вечером тоже не пришел. К слову сказать, и мужик тот в болотных сапогах тоже так и не появился. Может передумал? Впрочем, дядя Миша рассказывал, что видел он тем вечером, до ветру выйдя, как тень вроде мелькнула возле их крыльца в охотничьей горке, большая такая и капюшон на глаза надвинут. Скорее всего привиделось старому на его всегдашнем синем глазу.
А если это и взаправду тень была, то сперли, надо думать, кота у Сапрыкиных, стибрили