Читаю отзыв на аудиорассказ «Обыватели»:
«Привычка осуждать — изъян, более всего коренящийся в тех, кто не способен взглянуть на себя со стороны, не готов признать собственных промахов или ошибок, а единственный способ, к которому они прибегают, чтобы оправдать себя, — это банально осуждать других. Однако, осуждение — это утомительная работа для мозга, речевого аппарата и всего организма в целом; уж лучше направить неизрасходованную энергию на благие дела».
Казалось бы, все сказанное верно, с чем нельзя не согласиться, но… Но, в контексте чеховского рассказа, видно, что отзовик упустил нечто главное, что хотел донести Чехов до читателя.
Во-первых, тот, кто осуждает других — это не просто недовольный другими, а тот, для кого другие являются чужими; ведь, критикующий — иностранец, живущий на чужой земле, в России, и выражающий свое недовольство русскими.
Во-вторых, русскому читателю важно то, что думают о них именно иностранцы, живущие в России, но так и не желающие с русскими ассимилироваться.
Это — то, как я понимаю рассказ Чехова. И это не единственный рассказ у Чехова, посвящённый теме «Иностранцы в России». Кстати сказать, у меня на канале есть плейлист-антология «Чехов — Иностранцы в России», куда входят соответствующие рассказы, а именно: «Глупый француз», «Признательный немец», «Добрый немец», «Русский уголь», «Самый большой город». Также в целях экономии в этот плейлист вошли рассказы о том, что русские думают об иностранцах, в частности: «Дочь Альбиона», «На чужбине», «Неприятная история», «Свистуны», «Общее образование», «Лев и Солнце», «Учитель», «Патриоты своего отечества».
Но возвратимся к рассказу «Обыватели».
Русский читатель, прочитав (равно прослушав) рассказ «Обыватели», должен понять, как он воспринимается глазами иностранца, в частности, глазами Ивана Казимировича Ляшкевского, поручика из ПОЛЯКОВ, раненного когда-то в голову. Обратите внимание на чеховское «раненного когда-то в голову». Думаете, это случайно? Я вот думаю, нет. Это значит, что поляк в чем-то ущербный, скажем, на голову. Сейчас говорят: «контуженный», то есть, человек с заторможённым восприятием действительности и, как следствие, все для него не так. С таким же успехом может и какой-нибудь русский обыватель — вот так сидеть и смотреть, как узбеки-гастарбайтеры пашут на российских стройках, скажем, где-нибудь в Москве или Пскове и за это осуждать бедолаг, мол, все места гастарбайтеры заграбастали, а нам не дают работать. С таким же успехом обыватели-англичане могут сидеть на пособиях и смотреть, как индусы «заграбастали» всю торговую сеть в Великобритании и критиковать тех за то, что они все торгаши. Думаю, живя Чехов сейчас, он мог бы расширить список своих рассказов посвященной теме «Этностереотипы».
Чехов, как всегда, высмеивает дураков и глупцов, правда, в такой смешливой и ненавязчивой форме. Может, поэтому мы все, не взирая на свою этническую принадлежность, так любим и ценим маэстро? Ну, а мне сам Бог велел любить и ценить тех, кто своим творчеством выходит за рамки того или иного этноса, ибо я, можно сказать, дитя разных народов, использующий русский язык в качестве средства интернационального общения — и не только русский!
У всех этносов есть свои плюсы и минусы, но надо всегда перенимать все самое лучшее от других (чужих). И только тогда ты будешь ближе к совершенству. Разве у русских все так плохо?! Это я обращусь к Лешевским. Разве у французов все так плохо?! Это я обращаюсь к Камышевым (рассказ «На чужбине»)?
Вопросы, разумеется, риторические.
А вообще, все люди, невзирая на этническую принадлежность, склонны судить и рядить, осуждать и критиковать с налетом упрека, и это то, что Чехов, как выдающийся писатель, высмеивает.