Неудачливый Гитлер последних четырех лет войны — тот же человек, что и удачливый Гитлер предшествующих лет… Решение напасть на Россию, с которого и начались его неудачи, вовсе не было результатом азарта, вскормленного волной побед: в течение многих лет это нападение было обдуманной и бесповоротной целью гитлеровской политики, изложенной и обоснованной еще в 1926 году в «Моей борьбе». Другое роковое решение 1941 года — объявление войны США — было скорее моментом отчаяния, чем высокомерия и заносчивости…

Он был слеп к окружающей его реальности — это верно, но верно по отношению к Гитлеру любого периода его жизни.

… трезво самоотверженное служение государственному благу — это как раз последнее, в чем можно заподозрить Гитлера, даже успешного Гитлера предвоенного периода. Немецкая государственность — не только в ее правовом, но и в организационном аспекте — была с самого начала пожертвована Гитлером во имя тотальной мобилизации народа и (не будем об этом забывать) во имя собственной незаменимости и несменяемости; об этом мы уже писали в предыдущих главах… А что до самоотверженности, то Гитлер как раз крайний и самый яркий пример политика, ставящего свое личное сознание избранности выше всего и мерящего свою политику масштабами своей собственной биографии… Получив власть, он и вовсе перестал воспринимать что-либо адекватно. Его немецкое тщеславие все более и более напоминало гордость коннозаводчика своими рысаками. Под конец Гитлер и вовсе повел себя как разъяренный коннозаводчик, насмерть забивающий свою лошадь за то, что она не смогла выиграть дерби.