Есть такое понятие, как трупокилометры. Грубое, но очень емкое. Означает следующее: чем ближе что-то случается, тем страшнее. Прилетело в дом на Виноградаре — страшно. На взрыв отреагировали десятки тысяч людей. И Куреневка, и Ветряные Горы и Мостицкий массив. «Услышавшие» выпили сто пузырьков настоек мяты перечной, зачитали до дыр «отче наш», «засмотрели» окна. Выяснили, что один человек погиб, четверо травмировано. Умерший — неизвестен. Возможно, им стал пожилой пенсионер, собирающий удочки для зимней рыбалки, или его жена, пекущая по субботам торт «Полено». Их жалко, но не до слез. А вот когда моя тетя узнала, что ракета укоротила жизнь однокласснику, ощущения изменились. Тут же вспомнилось, что в школе Гриша говорил о себе в третьем лице и утверждал, что никогда не женится. В итоге был женат трижды и всякий раз на вопрос: «Почему развелся?», — отвечал фразой из фильма «Форест Гамп»:
— Жизнь, как коробка шоколадных конфет. Никогда не знаешь какая начинка попадется.
На мир постоянно обрушиваются трагедии. На Севере Бразилии — наводнение. В Нидерландах — авиакатастрофа. В Польше — первый случай обезьяньей оспы. Куда ни глянь — всюду засухи, аварии, выпрыгнувшие реки из берегов. Вот только между бразильской бедой и нашей — огромная разница. «Земля цезальпиний» пострадала от природной стихии, а Украина — от осознанной русской руки. На Бразилию обрушились проливные дожди, которые не остановишь кнопкой, а к нам явились танки, управляемые людьми. В них сидели Иваны, Степаны, Тихоны. Один заряжал пушку, другой метил цель, третий минимизировал колебания машины, чтобы бронебойный снаряд угодил точно в окно. Не в поле, не в березу, а в детскую. Туда, где мальчишка играет в «восстание бейблейдов». В это время в самом сердце белокаменной «вершитель судеб» азартно дирижирует процессом. Взмахнул палочкой — ракета рухнула на железнодорожный вокзал, удвоил сильную долю — в щепки областная больница.
Война очень заразна. Она размножается быстрее холеры и обезьяньей оспы, сокращая трупокилометры до нескольких локтей. В итоге любая европейская деревушка может оказаться под прицелом системы залпового огня. Ведь поднявший меч и унизивший десяток, жаждет лицезреть униженную тысячу. Безнаказанно уничтоживший маленький город, спит и видит, чтобы прихлопнуть одной левой большой. Аппетиты растут быстро. Эго раздувается индюшиной бородой. Скипетр обрастает украденными зерном. Жажда отныне утоляется исключительно кровью.
Война не имеет понятия о совести и чести.
Ей неведомо милосердие.
Она не слышит мелодий Глинки. Не отличает васильковый и персидскую синь. Не ощущает вяжущего айвового вкуса. Не испытывает грусть.
В ее глазах — бронированные линзы, а в груди — железный легочный ствол.
На ногах — гусеничная лента. Взамен шелкового платка — баллистический шлем.
Война — мстительная, обезумевшая тетка, и, если мы ее не остановим, очень скоро она остановит всех нас.