Ветер и мороз хлещут ледяными розгами весь Божий мир. Ни птице крошки, ни собаке крова. Глаз не поднять — дерут плети глаза.

Решил зайти в магазин — купить что-нибудь к овсянке. Овсянка лучшая еда в пост. Она и с соленым огурцом, и с грибами, и с яблоком, и с чем хочешь хороша. И готовить быстро: залил водой — и готово. У магазина молодежь снуёт, в телефоны звонят, девчонок обнимают и смеются. Арабы весело глядят на зиму. Пьянчужка при дверях синюю руку тянет, а сама шатается.

— Христа ради, Христа… да так жалобно, что пришлось оглянуться. Сильно дунул ветер и бросил в неё мусорную бумажку. Вижу — стоит промерзшая до костей старуха и еле сипит: «Христа…» На удачу оба кармана оказались набиты мелочью. Высыпал ей деньги двумя руками, а она подняла обе ладони ко мне и говорит:

— А вам это ничего? Тут мне много. — А какой там много — одна мелочь. И в вдогонку: — Христос вам…

Теперь магазины стали как музеи. Диковины со всего белого света от Магелланова пролива до Норвегии — пожалуйста, кушайте. Страшно мне ходить между рядами. Отчего это так вот вдруг такое изобилие мне и всем нам? Что мы такое Господу сделали, чтобы Он дождил нас манной и крастелями? Много званных на пир, да мало избранных. И где она моя одежда брачная, что брожу я посреди вечери изобильной? Вино французское, вино австралийское, коньяк из дома Коньяк стоит себе в простом рязанском магазине, а там старуха почти околела.

Эх, мало дал! Недавно слышал я, как народ церковный рассуждал о том, что дурно просить Бога о житейском: о вещах, деньгах и прочей дряни.

А надо у Царя Небесного просить даров Духа, а остальное, если то угодно, приложится. И смешно видеть, как молящийся выносит из дворца Царского кусок грязи вместо сокровищ небесных. Но этой старухе, думаю, сегодня не до сокровищ.

Сам я прошу у Господа все, в чем только нуждаюсь. А как же по-другому — ОН ЖЕ ОТЕЦ НАШ? Вот и в «Отче наш»: И Царствие небесное и хлеб насущный просятся вместе. Но все так странно устроено: вот уже много лет одинаково много и ровно работаю. Но иногда Господь изобилует, а иногда и совсем денег нет. Правда, как только потратится последний рубль, откуда ни возьмись новые деньги, а за ними видна Его рука. Как тогда тепло и радостно на сердце.

Лишь бы старушка не ушла!

И думаю, что не должна обмануться она в ожидании хлеба, раз положила надежду на Христа! Не должна. Потому, что всякий человек, у кого есть деньги, должен в меру этих денег быть Христовым бухгалтером. Дал тебе Господь — сам потрать и выдай небесную пенсию его чадам.

Купил себе шоколадной пасты, яблок зеленых, винограда, орехов и две невидальщины — то ли дурикули, то ли дуреманы — две фитюльки в целлофане.

Лишь бы старушка не ушла!

Вышел гордый и довольный, а старушка ушла. И так страшно стало — опять опоздал!