Прямо возле метро «Лубянка», что на Лубянской площади, меня кто-то аккуратно подергал за рукав. Обернувшись, я обнаружил двух сильно немолодых дам лет за 70. Они ёжились на сильном московском ветру и часто моргали от прилетавших в глаза снежинок. Та, что дергала меня, сунула мне под нос какую-то бумагу. Сначала я решил, что бабушки собирают пожертвования на храм. Или собирают подписи против Собянина. Или за Собянина. Или зовут на митинг коммунистов. А может и Навального. Но нет. Бумажка была буклетом отеля «Балчуг». Подумал, ничего себе, как плохо всё. «Балчуг» уже флаеры со скидками возле метро раздает. Кризис.

Однако тут бабушка с буклетом, жалостливо промолвила с сильным заграничным акцентом:

— Сэр! Помогайть нам плиз! Нам надо туда! Где он есть?!

Вторая старушка, в шляпке и с хорошим макияжем, молитвенно сложив руки на груди, мелко дрожала. Было очень холодно. Всё понятно. Интуристки заблудились. Я начал объяснять дорогу, однако моих познаний сильно не хватало для построения маршрута. Попытки призвать на помощь Гугл и по ним объяснить бабушкам, куда им идти, тоже успехом не увенчались. Всё-таки бабушки везде одинаковы, наивно решил я.

В этот момент к нам лихо подъехало такси, которое я, собственно, и ждал. Машину, как сообщил Uber, подал Орифжон Махмудович. И я подумал, что нехорошо будет бросать этих милых заграничных старушек на Лубянке. Тем более они нет-нет да и косились испуганно на большое желтое здание напротив. Тем более и ехать-то было совсем недалеко. А пилить они будут минут 20 по снегу и ветру. Жалко.

— Ледис! Камон! Уй хэв такси!

— Ноу сэр! Фэнкью ! Итс нот пасыбл! — засмущались старушки, а та, что в шляпке начала даже слегонца бить меня по руке и хихикать. Подобным образом, в стародавние времена, княгини били наглых корнетов веером за фривольную шутку.

— Так! Хватит выпендриваться, женщины! Быстро в машину! — сказал я строго, и они послушно полезли в такси.

Орифжон Махмудович получил новые вводные по маршруту, и мы поехали. Дамы рассыпались в комплиментах и хвалили широкую русскую душу и настоящих русских мужчин за галантность. Мы с Орифжоном Махмудовичем смущались и говорили: «Ах, оставьте! Это такие пустяки!» То есть я говорил, а Орифжон лыбился, радуясь увеличению прибыли.

Естественно разговорились. Первая старушка поведала, что мама с папой у неё русские. Сама она родилась в Харбине. Жила в Австралии. А последние 10 лет проживает в Канаде. И побывать на родине предков всегда была её мечтой. Белоэмигрантские родители много рассказывали про хоумлэнд. И вот свершился камбэк! И конечно восторг. Москва это вандэфул энд экселентли! Крэмл — уау энд колосоль! Болшой фиата — фантастик! Энд рашенс, а вери гуд пипл!

Вторая старушка, в шляпке кивала и поддакивала. При этом она трогательно сжимала ладошку спутницы.

А та верещит про маму с папой, ностальгию и как давно она собиралась в Россию и наверно в жизни бы не решилась, если бы не Джуд, её гёрлфренд… Я английский знаю не очень. И решил, что про гёрлфренд я как-то неправильно понял. И обернулся, чтобы уточнить. А там прям уточнили, что я всё правильно понял и, кстати, уточнили совершенно без слов. Они взяли и поцеловались. И это, знаете ли, был не тот поцелуй, которыми обмениваются старушки-подружки или бабушки возле церкви на Пасху. Нет. Они так нормально засосались. Смачно. Вот тебе и белой акации цветы эмиграции… Сказать, что мы с Орифжоном Махмудовичем офигели — ничего не сказать. Вот такой пердимонокль! А на Лубянке, а на Лубянке нам повстречались две лесбиянки.

И вот мы едем мимо стен древнего Кремля, который уау и колосаль, у нас в машине играет радио «Восток», а на заднем сидении сосутся две канадские пенсионерки. Не к месту зазвучала «А любовь слепаяяяя… Сердце разрываеееет…». Орифжон Махмудович судорожно ткнул радио, меняя станцию. Из динамиков теперь говорили про повышение пенсионного возраста и о том, что пенсионеры в России со временем поймут, что после 65 жизнь только начинается…

А я почему-то подумал, что вряд ли эта парочка, сидя на лавочке возле своего подъезда, шипит вслед молодым соседям: «Уууу праститутка! Уууу наркоман!» Ведь откуда у них в Канаде лавочки возле подъездов?

Между тем, наш лавкар подъехал к «Балчугу», я выгрузил старушек и пообещал обязательно позвонить, когда буду с оказией в Торонто. И мы поехали дальше. Орифжон Махмудович тактично молчал. Но всё-таки не выдержал:

— Извините! Иета ваш бабушка был?

— Да. С дедушкой.

— У мине в Узбекистане тоже бабушка есть. Тоже никогда Москва не был.