Уже выходя и з ванной, я мимолётно глянул на себя в зеркало. Ничего нового, конечно же, не увидел, но что-то задержало взгляд, заставило забыть о том, куда собирался ещё секунду назад. Все планы мягко, но мгновенно ушли в темноту — как будто в кинотеатре приглушили свет после третьего звонка. Даже время, которого так катастрофически не хватало последние годы, перестало волновать. На душе стало спокойно. Так спокойно, что начнись сейчас война, это меня ничуть не удивило бы и нисколько не взволновало. Я смотрел на своё отражение — все те же знакомые черты лица, та же постоянно проступающая к вечеру щетина, но только вот глаза были другими. Вернее сказать — в них было что-то другое. Это «что-то», смотрело на меня чуть с иронией, но больше — с сожалением. И я вдруг ясно и чётко увидел себя ещё раз. За долю секунды, мгновенной вспышкой сознания в этих двух глазах пронеслась картинка, кем я мог бы быть…

Живя в своём, пусть и не большом, но уютном доме, не возле мегаполиса, а где просторны поля и дремуч лес. Где утром можно выйти на крыльцо и услышать пение птиц, а не двигатель мусоровоза. Где твоя дочь радостно бежит со склона, взмахивая руками и подражая полёту, а ты внизу возле дома готов поймать её, раскинув в стороны руки и не боясь, что откуда-то выскочит лихач на велосипеде или ещё хуже — придурок на машине, решивший срезать жилыми дворами тянучку на проспекте. Где друзей видишь как минимум раз в неделю, а не на день рождения и то лишь на пару часов, когда кто-то уже собирается на какую-то важную встречу, а кто-то — с не менее важной только пришёл. Где враг — предельно откровенен с тобой, и чётко даёт понять, пришёл он за деньгами, твоей землёй или даже твоей жизнью. А не вещает с идиотской улыбкой или маниакальным энтузиазмом борца за справедливость с телеэкрана о том, каким образом тебя лучше всего сделать счастливым. Причём тебя абсолютно не спрашивая, но за твои же деньги. Где звёзды не просто видны ночью, а кажется, что вот-вот заденут за голову. Где верный конь является ещё и немного другом, с пониманием глядя тебе в глаза, когда больше некому излить душу, и остаётся верным даже тогда, когда очередной виток жадности охватывает нефтемагнатов. Где ужин у костра и ночёвка там же в необычайно тёплой овечьей шкуре — скорее обыденность, чем нечто, о чём вспоминают всю жизнь и хвастают перед знакомыми. Где надёжность друга проверяется не тем, одолжит он тебе денег или нет, а прикроет ли спину в бою. Где-то, что ты стоишь обусловлено не тем, чей лейбл у тебя на часах, костюме, автомобиле. А тем, как ты держишь меч, насколько точно ложатся твои стрелы, и как страстно ты умеешь любить. Где ничего не откладывается на потом, так как не меряют жизнь стереотипами, в лучшем случае: школа, институт, автомобиль, дача. А в худшем: день рождения, новый год, зарплата, премия. Где умирают, как правило, в бою за то что не только не страшно, но и за счастье умереть. А не от ожирения, алкоголизма или шаркая немощными ногами несколько лет по двум комнатам, как в клетке.

Где, сжав в руке свой меч, ты чувствуешь лишь возбуждение предстоящей схватки, да радость от того, что рядом с тобой — друг. И неважно, каков враг и его количество. Ибо в этот момент ты необычайно отчётливо понимаешь смысл жизни и испытываешь радость от того, что ты прожил её именно так. И когда яростный вопль начала схватки вырывается из тысяч глоток, ты сразу же ринешься в бой, не видя, но твёрдо зная, что никто рядом не замешкает, сачкуя или прячась за твою спину. И твой меч тоже разделит чью-то судьбу на жизнь и на смерть…

Всего лишь вспышка сознания. Доля секунды. Кем я мог бы быть. И кем не стану никогда. Мне не свойственно чувство самосожаления, но в тот момент мне стало необычайно жаль себя. Того, кто стоял по эту сторону зеркала.