Россия совершенно не против восстановления пострадавших украинских городов странами Европы после окончания спецоперации
Однако хотелось бы увидеть гарантии.
Имея дело с европейскими шулерами всегда нужны дополнительные гарантии, а то потом начнётся: «мы не это имели в виду», «мы думали помогать укронацистам» и «российский Мариуполь, Харьков, Днепропетровск, Одессу и другие наших денег не получат».
А пока «партнеры» думают над гарантиями Вячеслав Володин высказался по поводу Аляски с той же целью, что и Андрей Клишас — по поводу Шпицбергена и границы с Норвегией.
Основной посыл таких заявлений состоит в резонансе на них и последствиях этого резонанса в западных экономических кругах. В обоих этих случаях имеет место правовая неурегулированность ситуации, которая (в случае обострения внешнеполитической ситуации) легко может быть использована в качестве рычагов давления на оппонентов.
Границы экономических зон на шельфе Баренцева моря были проведены с уступкой норвежской стороне в нарушение общепринятых норм о 200-мильной зоне.
Вместо этого был выбран вариант равноудаленного расстояния между Шпицбергеном и Новой Землей, что принесло Норвегии огромный участок шельфа с нефтегазовыми месторождениями.
Однако теперь, после заявления Клишаса бурение скважин и установка нефтяных платформ на этой условно спорной территории становится уже рискованным мероприятием, и желающих финансировать такие проекты может не оказаться. Это резонанс для Норвегии.
А полуостров Аляска был не продан, а сдан в аренду на 99 лет, и то, что Брежнев в 1966 году не стал поднимать эту тему, еще ничего не значит.
Учитывая все возрастающий интерес многих деловых кругов к арктическому региону как к источнику полезных ископаемых и транспортной артерии сквозь освобождающийся ото льдов Ледовитый океан, высказывание Володина затрагивает не только вопрос нефтеносного шельфа у берегов Аляски, но и возможностей использования Северо-Западного прохода. Это резонанс для США.
Мы, как говорится, быстро учимся среди таких «джентльменов» и тоже можем и хотим расторгать договоры, которые нам не понравятся
Нам то они зачем?