Весь дом завален был его вещами —
Они мешали жить, влезали в душу
И вторили о прошлом беспощадно,
Пытаясь настоящее разрушить…
Они просили, клянчили, молили
Забыть обиду и начать сначала,
Выкрикивали имя что есть силы,
Врывались в сны и мучили ночами.
Она боролась: прятала, сжигала,
Носила в церковь — раздавала нищим,
Но джинсы и пуловеры нахально
Царили и буянили в жилище.
В измену сердце не хотело верить,
Напоминая лучшие моменты,
Сопротивлялось мыслям о потере,
Вело себя шальной любви агентом.
И даже руки рисовали сами
Какие-то нелепые картины:
Оживший дом зовёт его упрямо —
Подставить плечи и спасти от сплина.
Держалась долго — бесконечный месяц,
Нанизывала чувства, словно бусы,
Выдерживала шквалы эсэмэсок…
Оттаяла. Простила.
Он вернулся!