«Или так или никак!» Когда остались наедине, Анна выдала такое, что Генрих пришел в смятение. Он лепетал, что это недопустимо, но княжна лишь качала головой.
В 1049 году в Киев прибыла делегация от французского короля Генриха. Во главе с Готье, епископом города Мо. Тот просил руки Анны — младшей из трех дочерей князя Ярослава. Послы передали следующее:
До короля нашего дошла слава о прелестях принцессы, а именно Анны и он очарован рассказом о её совершенствах.
Анна и в самом деле была личностью незаурядной. Умница-красавица. Однако Генриха в первую очередь интересовала помощь будущего тестя в конфликте с германским императором Генрихом III.
Семью годами ранее Ярослав уже предлагал императору свою старшую дочь Анастасию, но получил отказ. И не забыл обиды. Так что согласие французы получили, хотя и не без условий.
Да будет так!
Отец-то согласился. А вот Анна вряд ли была рада. Ибо служил в наемной норманнской дружине красавец юноша, о ком вздыхала княжна и томилось ее сердечко. Молодой ярл Филипп.
Неизвестно, случилось ли что-то «близкое» меж Анной и варягом. Однако первого сына княжна назовет Филиппом. Имя непривычное для франков и для славян, и муж сопротивлялся тому. Но Анна была непоколебима. С чего бы? В общем, пусть каждый решает сам — было или не было?
Через год прибыло новое посольство, во главе с шалонским епископом Роже. И Анна отправилась в дальний путь. Два месяца он занял. В дороге невеста и епископ общались-болтали. И Анна узнала немало нового.
Узнала что Париж втрое меньше Киева. А король — всего лишь красивый титул. Генрих правит маленькой территорией. А вокруг Парижа — земли герцогов, кои не подчиняются сюзерену. Как-то епископ проговорился, что король поглядывает более на пажей, чем на фрейлин.
Княжна лишь вздохнула с грустью: — Еще и это.
Но вот и конец пути. Процессия прибыла к Реймсу. У городских стен невесту встретил король Генрих со свитой.
При виде Генриха, княжна вконец опечалилась. В немалых годах, некрасивый, лицо в морщинах. Совсем невесело ей стало.
Зачем мне всё это?
И дальше начинается «праздник непослушания». Анна открыто выказывает свое упрямство и нетерпимость. Как будто желала сорвать церемонию. Логика простая. Отказать отцу она не могла. А вот если от нее жених откажется — вроде как и не виновата.
Она хмурилась, раздражалась, высказывала неудовольствие дорогой и встречей. Да много чего. А самым вопиющим поступком стал ее отказ произнести супружескую клятву на книге латинян.
Лишь на евангелии буду!
Княжна явно надеялась на отказ и отмену постылого брака. Однако Генрих слишком нуждался в княжеских полках. Он стерпел это неуважение.
Прибыв в Париж, Анна уныло морщилась при виде грязных улиц. Повсюду мусор, эти кучи собирали мух и крыс. П о м о и выливали из окон, нередко прямо на людей.
Но самое неприятное — это запах. На улицах было не продохнуть. То там то тут жгли костры, дабы перебить запах, но получалось еще хуже.
Проблемы с канализацией
От самих же франков так попахивало, что княжна с трудом сдерживала тошноту. Король тоже не был исключением. Анна с тоской думала, что это придется терпеть всю жизнь. И решила, что «Так не пойдет!»
Когда молодожены остались наедине, Анна вдруг заявила:
От тебя нехороший запах. Ты должен помыться, Генрих!
Король пришел в полное смятение. Он стал объяснять, что на коже есть поры, через которые проникают болезни, а грязь защищает тело. Но Ярославна не стала слушать эти медицинские сказки.
Иначе я не позволю к себе прикоснуться.
И вновь Генрих смирился. Главное — получить наследника. А потом можно и не «париться». От пажей отказа никогда не будет.
Генрих позвал слуг. Принесли большой деревянный чан, мыло-мочалки, стали греть воду. И понеслась! С кожи соскребли многолетнюю «пленку», расчесали волосы, удалив ненужную живность. Полночи пыхтели над королевским телом.
Вот так Анна добилась своего. И каждый месяц — повторяла процедуру. Но после рождения сына, Генрих сразу прекратил сии омовения и вернулся к прежнему «благоуханному» состоянию.