Однажды мне в личку робко заглянул молодой либерал.

«Зима в самом разгаре, — подумал я. — Холодно им, печеньки кончились. Потянулись к людям, уже и к самому жилью близко подходят. Раньше, бывало, лишь выглянут на опушку, взвизгнут — „Быдло!“, и тут же в кустах спрячутся».

Либерал выглядел смущённым. Он прядал ушами, и явно был готов доверчиво брать свежий хлеб с руки.

— Зафрендите меня, пожалуйста, — проблеял он.
— Вы же потом жалеть будете, — вспоминая судьбы остальных, участливо сказал я, не удержавшись и погладив его по холке. — Поверьте, вам это ни к чему.

Либерал в недоумении переступил копытцами своих тонких ножек на тающем январском льду. Они разъезжались, как у только что родившегося оленёнка.

— Но ведь вы же не любите Сталина… — горестно проблеял он. — Я у вас в публикациях вот увидел.
— Я и государя нашего не люблю, — вздохнул я. — Но и вас как-то тоже. И граф Карнавальный, и телеведущая Колчак, и некто политик Еблинский — в гробу я видел всех скопом.

Либерал задрожал тонкой ворсистой шкуркой. Почуяв тепло и запах оливье, он не был готов возвращаться на мороз.

— Но куда же мне теперь? — горько спросил он.
— Я не знаю. Попробуйте к стайке Карнавального прибиться.
— Там таких и без меня хватает. Да и опасно же. Ночь.

Словно подтверждая его слова, рядом пронеслось стадо лоялистов — здоровые, мохнатые, они мчали, стуча копытами, и дружно ревели — «Госдеееееееп!». Либерал сжался, и я прикрыл его тельце пледом. К счастью, яростные хищники повернули к другому блогу.

— У меня нельзя, — развёл я руками. — Вы потом всё равно умрёте. Это вам сейчас кажется уютно. А потом пару постов прочитаете — и мысль: да как же так?! Ведь я ему поверил. А ему плевать на кровавый режим и Запад не нравится. Представляете, я не люблю Запад. Честное слово.

Либерал смотрел на меня большими карими, увлажнёнными глазами, и молчал. Я почувствовал себя неловко.

— Если хотите, я обеспечу ночлег, — сказал я. — Но завтра уходите. Вы не выживете. У меня никаких условий. Потом прочтёте пост про США — и сердечный приступ. Не хочу греха на душу брать. Вы и так уже на наших просторах редко встречаетесь. А ведь когда-то стадами бродили — жирные красавцы, кровь с молоком. Всех истребили, да.

Через час либерал спал, нервно дёргая во сне копытцами. Внезапно, окно лички распахнулось, и внутрь просунулась здоровенная морда лоялиста, втянувшего ноздрями воздух.

— Либерятинкой запахло… — сообщил он, щерясь клыками.
— Да, был, но уже ушел, — спокойно заявил я.
— А куда направился?
— В тёмный лес у ворот Кремля. Там одиночные пикеты сегодня в поддержку Карнавального.

Взревев, лоялист исчез во тьме. Я скосил глаза на безмятежно спящего либерала. Хоть сегодня, но спас одну особь. В канун Рождества следует делать добрые вещи.