Она наблюдала за кошками,
а он — наблюдал лишь за ней:
как в ситцевом платье горошками
проходит она под окошками
(одна из немногих людей,
кто может своими ладошками
согреть в холода декабрей)
следы оставляя мерёжками
от булочной до дверей.
За босоножки с застёжками,
за голос — звенящий ручей,
за ушки с чуднЫми серёжками;
за то, что с утра во дворе
накормит вкуснейшими крошками
и семечками (чтоб сытней) —
он мог за неё по-хорошему
отдать свою жизнь, будь смелей…
Невзрачный и вечно взъерошенный
чудак — городской воробей.