Иван Фёдорович Паскевич:
Муштра и «акробатства с носками и коленками солдат», это «экзерцирмейстерство».

Боевые офицеры, отдававшие себе отчёт в том, что с армией творится неладное, были возмущены. Генерал Иван Фёдорович Паскевич с горечью писал, что после 1815 года даже фельдмаршал Барклай де Толли, человек до мозга костей военный, подчиняясь требованиям Аракчеева, стал требовать «красоту фронта, доходящую до акробатства, преследовал старых солдат и офицеров, которые к сему способны не были, забыв, что они недавно оказывали чудеса храбрости, спасли и возвеличили Россию».

«Много генералов, — сетовал Паскевич, — поддались этим требованиям». Командующий 3-й дивизией генерал Рот за один год «разогнал всех бывших на войне офицеров». Георгиевским кавалерам пришлось идти в отставку, и многие «очутились винными приставами». Армия осталась с одними «экзерцирмейстерами».

Бездарность стала в армии пробивать себе дорогу, выслуживаясь перед начальством и заменяя боевую подготовку бессмысленной муштрой. Из неё, из этой бездарности, «стали выходить сильные в государстве, и после того никакая война, — пишет Паскевич, — не в состоянии придать ума в обучении войск. … Фридрих II этого не делал. Но кто же знал и помнил, что Фридрих делал? А Барклай де Толли был тут у всех на глазах». Заканчивая цитируемое письмо, Паскевич говорит чуть ли не в гневе:
«В год времени войну забыли, как будто ее никогда не было, и военные качества заменились экзерцирмейстерской ловкостью».

Герой Отечественной войны, гусар, партизан Денис Васильевич Давыдов тоже об этом высказывался. Теперь «военное ремесло, — писал он, — заключается лишь в несносно-педантическом, убивающем всякую умственную деятельность парадировании. Глубокое изучение ремешков, правил вытягивания носков, равнения шеренг и выделывания ружейных приемов, коими щеголяют все наши фронтовые генералы и офицеры, признающие устав верхом непогрешимости, служат для них источником самых высоких … наслаждений».

По этой причине, продолжает критику поэт и гражданин Давыдов, армия всё больше наполняется «грубыми невеждами, с радостью посвящающими всю свою жизнь на изучение мелочей военного устава». Лишь это знание даёт теперь право командовать различными частями войск. Это же знание, утверждает Давыдов, «приносит этим личностям значительные, беззаконные, материальные выгоды, которые правительство, по-видимому, поощряет».

Повальное увлечение «экзерсисами» или «фрунтом», как тогда говорили, началось при Александре I. Отчасти это было данью привычкам Павла I, отчасти попыткой перенять у Пруссии «секрет» её военного мастерства.