Ни свист голодных пуль, ни боль ранений -
ничто, когда сражён сердечной раной,
идёшь и подгибаются колени,
и дух парит над бездною туманной.
Как страшно холоден предательства укол,
вся выплеснулась кровь… и укоризна
вот в этих шариках, замусоривших пол,
они себя еще считают жизнью.