Ты помнишь ли меня, мой постаревший сад?
Тогда твоя сирень мне тоже душу грела.
Среди твоих кустов жила я год назад.
Ты помнишь ли меня? Я тоже постарела.
Мой постаревший сад, давай с тобой дружить,
Друг друга и любить, и охранять до гроба,
Поскольку на земле так неуютно жить,
Поскольку ты и я — мы беззащитны оба.

Сколько за жизнь собираешь вещей дорогих!
Лампа, бюро с откидушкой и много других…
Я их в Москву привезла, и расстаться невмочь.
Масло — сирень на окошке и белая ночь,
Катер на Мойке — рисунок, старинный багет.
Старые вазы на полке, — цветов только нет.
Их не приносят, как будто настала зима…
В старости, видно, цветы покупаешь сама…

Тихонько дни перетасую
И тот найду, когда в косую
Линейку чистую тетрадь
Так сладко было открывать,
Когда, макнув перо в чернила,
Писала: «Мама Лушу мыла» —
Все буквы в домике косом.
А за окошком невесом
Кружился лист. Смотри и слушай:
Вот мать склоняется над Лушей,
Трет губкой маленькую дочь,
А ветер лист уносит прочь.

Да будет память справедливой.
Не даст забыть, как рдел над нивой
Минувшим летом алый мак.
Не даст забыть, как солнце рдело,
Как обо мне судьба радела
И подавала добрый знак.
Не даст забыть в кромешном мраке
Те полыхающие маки.
И, долгой тьмы нарушив гнет,
Любой из них, давно истлевший,
Вдруг нестерпимо заалевши,
На черный день мой свет прольет.

Важен не тот, кто был с тобой с самого начала, а тот, кто будет с тобой до конца.