Тема непростая, без предисловий обойдёмся. Итак, ислам совершенно неожиданно вынырнул из глубин Аравийского полуострова, если быть географически точным — его западной части (область Хиджаз). Очень внушительно заявил о себе в начале VII века. Родился в среде арабов древних городов Мекка и Йасриб (с эпохи ислама — Медина).
Общая картина.
Этническая среда здесь не была однородной, присутствовали многочисленные, но небольшие очаги проживания других народов. Основными верованиями которых были самые разнообразные древнеаравийские политеистические культы, реже — христианство, иудаизм и зороастризм.
Если подходить научно к вопросу, то область Хиджаз и ряд соседних территорий тогда довольно мучительно строили первое классовое общество, ломая древний патриархально-родовой строй. Появились центры рабовладения и работорговли, юг Аравийского полуострова пробовал на эффективность раннефеодальные практики закрепощения.
То есть, если следовать марксистской теории… назрели идейные и социальные перемены, которые должны были коснуться абсолютно всех сфер жизни общества, даже быта древнего араба. А катализатором выступали, конечно же, события на сопредельных территориях. Аравийский полуостров всегда был «проходным торговым двором», находясь на стыке Азии, Африки и Средиземноморского бассейна. Осадком оставляя в себе политические и культурные идеи всех стран Востока и Запада.
Главными источниками давления на арабов служили крайне непростые отношения с двумя крупнейшими державами региона — Ираном (Персией) и Византией. Те и другие всегда стремились подчинить Аравию, утвердить господство в любой форме — прямое или косвенное. Покупая себе союзников либо сателлитов на севере и юге полуострова.
Чтобы противостоять этим процессам, арабы начинают создавать ситуативные племенные союзы, очень грозные сначала, потом стремительно распадавшиеся. Но время начинало, словно грубым напильником, подгонять идеологию, традиции, принципы взаимодействия между рыхлыми племенными образованиями. Уравнивая многие религиозные воззрения и культы, делая их терпимыми друг к другу караванным сообщением.
Это происходило, как во всей Азии, силами и талантами проповедников, которыми всегда был богат Восток. Потом они станут «пророками», но начинали своё господство обычными прорицателями. Лишь их последователи начинали находить какие-то религиозные мотивы, составлять цветистые легенды. Процесс был очень длительным, неравномерным географически, растянутым на века. Как и распад обычаев и культов патриархально-родового строя.
Строго по науке, рост объединительных тенденций выдвигал на вершины могущества наиболее сильные и долговечные племенные союзы. Их религии, верования и культы начинали доминировать, храмы и боги — занимать господствующие высоты на подконтрольных территориях. Остальные верования скатывались в положение второстепенных святилищ и божеств, становясь местными суевериями.
Центр — Мекка.
Именно в этом торговом городке Хиджаза возвышался древний храм Кааба. Название такое получил из-за внешнего вида (по-арабски «каъба» — игральная кость, куб). Со временем, кубическое сооружение становится главным религиозным центром всей Западной Аравии. Задолго до ислама туда вели многочисленные тропы, наводнявшие Мекку паломниками. Заправляло святыней племя курейшитов (курейш), руководимое «караванным товариществом» из крупных торговцев, ростовщиков и рабовладельцев.
В окрестностях Мекки курейшиты устраивали ярмарки продолжительностью до четырёх месяцев. Чтобы обеспечить свободный ток других родов и племён, это время объявлялось «священным». Были запрещены любые военные столкновения, нападения друг на друга, каралась смертью кровная месть и грабежи караванов. Эти запреты (харам) вошли в Коран.
В Мекке появляются особые заповедные места, «масджиды». Они тоже «священны», там обитает племенная и жреческая знать курейшитов. Так усиливалось политическое и идейное влияние на других арабов. Со временем подле Каабы были собраны 360 изображений божеств, которым поклонялись абсолютно все обитатели Полуострова. Капище стало первым объединительным и неприкосновенным символом Аравии.
«Ключи от Каабы», право совершать богослужения принадлежали роду «хашим» племени курейшитов. Его потомки по сей день сохраняют эти ключи, кстати. Со временем Великий Куб стал идейно «размножаться». Курейшиты всячески продвигали «духовное воздействие» своего храма, создав устойчивые верования почитания камней и истуканов по всей Аравии.
Об этом прекрасно читается в «Книге об идолах» аль-Кальби (737819 гг.). Легенда подкреплена рассказом о доисламском пророке Аллаха — Исмаиле, сыне Ибрахима. Его образ в Коране очень созвучен общим семитским истокам библейского патриарха Авраама.
Исмаил вместе с отцом «положил основание» Каабы, воздвиг её и поселился рядом. В семье появилось «многочисленное потомство», сумевшее изгнать из Мекки племя амаликитов (амалик). Но город вскоре стал тесным для рода Исмаила:
«…и начались между ними столкновения и вражда, и одни из них изгнали других. И те разошлись по стране в поисках пропитания. И стали они все поклоняться истуканам и камням, ибо никто не покидал Мекки, не взяв с собой камня из Святилища (мекканской Каабы).
Где бы они ни селились, ставили этот камень и обходили вокруг него, как обходили вокруг Каабы, желая снискать этим её милость. А ещё они почитали Каабу и Мекку и совершали хадж и умру».
Фиксируемся. То есть, ещё до ислама сформировалась устойчивая практика древних паломничеств в Мекку, уже разделённых на общие и малые. Проверить слова аль-Кальби легко, они повторяются в самой старой биографии пророка Мухаммеда — «Книге жития посланника Аллаха» за авторством жителя Басры Ибн Хишама (ум. в 834 г.). Который довёл до ума более древний источник, несохранившуюся «Книгу военных действий и жития (пророка)» Ибн Исхака из Медины (704768 гг.).
Культ священных камней и идолов покорил не только Аравию, верить аль-Кальби здесь поостерёгся бы. Как и легенде о разошедшихся потомках рода Исмаила. Строили ещё со времён Двуречья. Но арабский историк естественную причину распространения «каменного фетишизма» нашёл в сверхъестественной силе. Хотя дело куда проще и древнее самой памяти арабов.
Заблуждение перекочевало в Коран. В пережиточных формах существует в XXI веке. Вспоминаем почитаемый мусульманами «чёрный камень» (аль-хаджар аль-асвад) — куски базальта метеоритного происхождения, вмурованные в восточную стену Каабы, скреплённые серебряным обручем на высоте полутора метров. Есть ещё камень «Стояние Ибрахима» во внутреннем дворе Большой Мечети в Мекке. Рядышком со «Счастливым Камнем» и т. д.
Вера в магическую силу «камней», совершаемым к ним паломничествам — до сих пор основа исламского богословия. Только благодаря им даются внятные толкования древних сказаний о пророке Ибрахиме, его сыне Исмаиле. О происхождении всех северных арабов.
Сначала была уверенность: «чёрный камень» — это окаменевший ангел, спустившийся из рая. В день Страшного Суда он оживёт, предстанет в роли заступника за целовавших его верующих. Веками это безоговорочно работало, стоит только присмотреться к отполированной миллионами прикосновений поверхности ещё доисламского периода. Впрочем, мусульмане очень скоро развили скептическое отношение к «культу камней», проявилась более трезвая оценка.
Это говорит сама конструкция «чёрного камня». Он не монолитен, состоит из трёх сравнительно больших и нескольких мелких искусственно скреплённых кусков. Храня таким образом, непростую историю и отношение к себе со стороны верующих. Недоверие к чудесным возможностям «чёрного камня» появилось сразу после зарождения ислама.
Об этом свидетельствует «компромиссное возражение» из уст Омара ибн аль-Хаттаба, второго из четырёх первых «праведных халифов», правившего в Медине в 634644 годах. Он сказал:
«Конечно, я знаю, что ты только камень, который не может принести ни пользы, ни вреда (так обычно характеризуются в Коране идолы). И если бы я не видел, что пророк тебя целовал, то я бы тебя больше никогда не целовал».
Арабский поэт аль-Маарри (9731057 гг.) из Сирии в сборнике стихов «Обязательность необязательного» считал: «культ камней» Мекки связан с религиозными обычаями разных народов. Этот вольнодумец относился к исламу, как к «переходной» религии, которая опрокинула прежние древние верования. Но и сама будет повержена со временем. Мыслитель-поэт был чужд религиозной нетерпимости, но считал заблуждениями: христианство, иудаизм, зороастризм и ислам. Писал:
«Твердят христиане: „Всесилен Христос“.
Ну, как не дивиться той силе!
Какой бы всесильный безропотно снёс,
Когда его смертные били!
Нам хвалят евреи свое божество,
О добром твердят Иегове.
Он добрый? Как странно! Тогда отчего
Он требует жертвенной крови?!
Обряды персидские дико смешны.
Царю удивляюсь Хосрову,
Ведь, чтобы очиститься, персы должны
Умыться… мочою коровы.
Разумностью, логикой веры своей
И ты не хвались, мусульманин!
В дороге пройдя мимо сотен камней,
Лишь в Мекке целуешь ты камень.
Религия хитрым сплетением слов
Силки для людей расставляет.
Различны силки — неизменен улов:
Глупец в них всегда попадает».
Рождение Аллаха.
Высечь бы где столь гениальные строки… Но продолжим. В культе мекканской Каабы (как в других культах религиозных центров Аравии первых десятилетий VII века) на первое место выдвинулся «бог Аллах». Как? Откуда? Всё просто: его имя образовано от арабского слова «илах» (божество) и приставки «аль». Скорее всего, от арамейского «ал-лаха». Это был древний бог племени курейшитов, вытеснивший всех остальных конкурентов на западе Аравии.
Академик Бартольд (18691930 гг.) считал: находившийся в доисламской мекканской Каабе самый большой идол «Хубал» и мусульманский «Аллах» — одно и то же лицо. С Вильгельмом (Василием) Владимировичем согласны почти все серьёзные исследователи ислама.
Это проверятся довольно просто. Поскольку отражает древний обычай восточных семитов, где главного родового или племенного бога не называли собственным именем, применяя термины «хозяин», «господин», («ба'ал», «бел»). Из него развился «культ Хубала», хорошо известный со времён Набатейского царства. Это государственное образование доисламского периода, если помним. С центром в современной Иордании.
Бог Хубалу известен археологам по погребальной надписи из Хегры (первое десятилетие до н.э.). Сохранилось имя собственное «Бен-Хубалу» (сын Хубалу). Сами первые мусульмане сохранили нам обращение к старому богу Каабы — «Ху (в) бал», часто используя местоимение «хуа», со значением: «истина», «бог», «Аллах». Написав его (уже по-арабски) на стенах многих больших и малых, старых мусульманских храмов.
Вот почему Коран, перечислив имена трёх древнеарабских богинь, о «Хубале» категорически промолчал. Так пророк Мухаммед директивным методом утвердил главенство… мужчины. Который не состоит ни с кем в родстве, не имеет семьи. Каждый мусульманин обязан поклоняться новому Богу, не отвлекаясь на традиционное для Востока «женское начало» и сложные связи рода.
Легко проверяется, кстати. Согласно мусульманскому преданию и самым первым биографам пророка Мухаммеда (Ибн Исхак, Ибн Хишам), — его отец носил имя Абдаллах (перевод — «раб Аллаха», которого вроде ещё и не было). А божества племён, которые были покорены курейшитами, — звались «детьми Аллаха». Дочерьми прежнего «Хубала» были богиня Лат (Илат) и аль-Узза. От этого новая религия успешно избавилась.
Ко временам возникновения ислама в хозяйстве араба-кочевника женщина стала терять свои прежние права, занимала всё более подчинённое состояние. Само собой, на этом фоне возвысилось общественное положение мужчины. Счёт родства стал вестись по мужской линии, религиозные сказания всё чаще говорили о мужских божествах и духах. Всегда побеждавших мудростью, влиянием и физической силой.
Коран эту общественную практику делает законом. Отвергает саму возможность существования у Аллаха дочерей и жены. От прежнего божества «отваливаются» богини аль-Лат, аль-Уззы и Маната. Такова суть нового Бога. Люди, гордясь своим потомством, о дочерях стали умалчивать.
«Видели ли вы ал-Лат, и ал-'Уззу, и Манат — третью, иную?». (Коран)
То есть, пророк Мухаммед отсекает прежние верования, семейственность сложного языческого пантеона, оставляя только одну-единственную фигуру. Чтобы эффект усилить, в Коране появляется объяснение: новый Бог не мог иметь детей, потому что «не было у него подруги (жены)». Для чего такое строгое установление?
Это аргумент не сколько против почитания древнеарабских богинь. Самое главное — он направлен против догматов христиан, живших в Мекке, Насрибе, других местах Аравии. Против культа девы Марии (Марьям), богородицы. Прямого заимствования доктрины языческой Исиды.
Наведение порядка.
Пророк Мухаммед появился очень вовремя. Торговый Аравийский полуостров был наводнён вольнодумцами из соседних регионов. Они не принимали традиционных взглядов арабов. Самые разнообразные «еретики» христиан, иудеев и зороастрийцев бежали именно сюда из Византии и Ирана, создав среди местного населения целое направление монотеизма. Их последователи-арабы, отказавшиеся от местного языческого политеизма, но не желая потакать религиям иноземцев — сформировали движение «ханифов», искателей истины.
Среди проповедников «Высшей Истины» были сильны именно политические идеи объединения арабских племён в единое целое. Поскольку культы «предсказателей» были очень могущественны, из своей среды ханифы начали выдвигать и первых «пророков». Звали их «наби». Идеи, ими продвигаемые — надиктованы (якобы) верховным единым божеством.
Так в Мекке появился курейшит Мухаммед, выходец из древнего, но обедневшего рода «хашим», в руках которого находились ключи храма Каабы. Рано осиротев, нанялся пастухом, затем приказчиком при торговых караванах. Женившись на богатой вдове Хадидже, стал владельцем собственного дела. Воспитанный в традициях мекканского культа Каабы, частично разделял взгляды «ханифов». Борьбу с которыми начали уже его последователи.
Например, с пророком Масламой, известным под насмешливо-уменьшительным прозвищем Мусейлима. Он проповедовал далековато от Мекки и Мухаммеда, на востоке Аравийского полуострова. По преданию, прожил более ста лет. Был убит в 633 году во время карательной экспедиции, посланной первым «праведным» мусульманским халифом Абу Бекром. Маслама и его божество «Рахман» (милостивый) создавали серьёзную конкуренцию Аллаху. Это даже отражено в Коране:
«Когда бывает сказано им (курейшитам): поклоняйтесь Рахману, они тогда говорят: А что такое Рахман? Станем ли поклоняться тому, кому ты повелеваешь нам? … и ещё дальше убегают».
Более поздний мусульманский автор Ибн Хишам в «Книге жития посланника Аллаха» приводит предание, в котором проповедь Мухаммеда уже ставится в прямую связь с пророком Масламой. Там имя Рахман заменено на… Аллаха. Впоследствии эпитет стал одним из 99 имён победившего патрона пророка Мухаммеда. Главная формула Веры сохранила «Рахмана»: «Бисми-ллахи-р-рахмани-р-рахим» (Во имя бога, милостивого, милосердного).
Другим прямым конкурентом Мухаммеда стал другой пророк, тоже проповедовавший бога «Рахмана» — Асвад из Йемена (юг-запад Аравии). Он также именовался «посланником Аллаха-Хубала», даже обрёл реальную политическую и военную власть, хоть и ненадолго.
Очень популярной была пророчица Саджах из племени темимитов в Джезире. С ней пророку Масламе даже пришлось заключать полноценный договор. А был ещё пророк Тулейха. Это… в одно и то же время, как начал свою пророческую деятельность Мухаммед.
Выводы.
Период этой волны «пророческих выступлений» в Аравии, как становится понятно из Корана и позднейших арабских преданий (Сунны), — признак острой социальной борьбы, всё строго согласно марксистам. Противоречия с родоплеменной знатью и торговцами-ростовщиками… остальной части населения. Так называемых «саълуков» — бедняков, лишённых средств производства и опутанных долгами.
Это стало следствием всплеска рабовладения, когда привычные места в сельском и домашнем хозяйстве, скотоводстве, на оросительных работах и в охране бесчисленных торговых караванов стали занимать не наёмные арабы… а рабы Африки. Никуда не делись противоречия между оседлыми городами и дикими кочевниками, земледельцами и скотоводами. Как и постоянные вторжения со стороны Византии всяких христианских «цивилизаторов».
А в начале VII века нависла вообще страшная угроза, в восточные провинции Константинополя припожаловали иранские племена. Именно это стало главной побудительной силой для новых идейных течений Аравии. Строго в духе времени, они приняли характер религиозных монотеистических учений. Уже отшлифованных до полного идеала «пророками» и проповедью ханифов.
Где основой стало устранение несправедливости и раздоров. Запрет на откровенный межплеменной бандитизм, военные нападения, стычки, обращение в рабов своих «братьев по крови» и убеждениям. Арабы жаждали спокойной, обеспеченной жизни. Но этого нельзя добиться пастырским словом и мирной проповедью. Поэтому, новая вера взяла в руки меч:
«Удара не жди, а сам скорей наноси удар, Свои защищай колодцы смело с мечом в руках. Не чтишь ты себя — не станут люди другие чтить, А если к чужим идешь — врагов видишь ты в друзьях».
Мотив не случаен. Пророки ханифов уже долгое время говорили о приближении «вести», когда грядёт некий «день». Все невзгоды арабов немедленно прекратятся. Но необходимо его терпеливо дожидаться. Такие проповеди не звали людей бороться за лучшую долю, наоборот — обезоруживали.
Но вовремя появилась идея «мессианства», подсмотренная у иудеев Аравии, когда среди них (на начало VII века) было стойкое ожидание прихода собственного Мессии. На волне обрушивавшихся исторических невзгод «последнего часа».
Но ещё одним главным фактором появления и почти мгновенного распространения ислама стало межплеменное наддиалектное наречие, своего рода «арабское койне». Оно потом легло в основу языка древнеарабской поэзии и прозы. Им был написан и первый Коран, который уделяет немало времени этому факту.
Оставим за скобками фантазии, будто главная книга ислама начертана на небе, ниспослана пророку «на языке арабском, ясном». До Мухаммеда, а это особо выделялось средневековым мусульманским богословам, — арабскому языку Аллах научил первого человека и пророка — Адама. Следом его выучили других посланники (расуль) и наби-пророки. Но язык, который им преподал Аллах, тогда (якобы) не был столь совершенным. А вот в моменты общения с Мухаммедом — неожиданно стал чистейшим.
Это глупость несусветная, конечно. Арабский долгое время шлифовался, изменялся, совершенствовался, как все прочие языки. А в легенде всё перевернуто с ног на голову. Но зато органично введены «косноязычные ранние пророки», посланные Аллахам. Миф полностью сформировался, став почти гладкой Историей.
Посланнику Мусе (патриарх Моисей из Ветхого Завета) дан «Закон» (Таурат, Пятикнижие). Дауду (Давиду) — Забур (Псалтирь), Исе ибн Марйам (Иисусу Христу) — Инджиль (Евангелие). Но они переврали небесный арабский… неучи. Вместе с тем исказили, извратили переданные им Истины. Именно поэтому, чтобы восстановить справедливость, Аллах всё время, век за веком… был вынужден посылать всё новых «наби с расулями» (124 тысячи первых и 300 штук — вторых).
Оригинальная идея, но она стала завершающим штрихом в сознании нового вероучения. Избавившись от языческого политеизма, максимально упростив причинно-следственные связи существования общество «нового типа», собрав самое полезное со времён Вавилона и победив прямых конкурентов пророка Мухаммеда в начале VII века… ислам отправился наводить порядок на Ближнем Востоке. Но это другая история.
И напоследок, могли бы прародители мусульман быть в Раю?
В раю были двое, Адам и Ева. (где в это время проживала Лиллит никто не исследовал) А, кстати, где она на самом деле проживала во времена начала человечества?
Если бы Адам был мусульманином, то Творец создал бы для него четырех жен.