Строго секретно: как нацисты «подчищали» следы преступлений
В годы войны нацисты уничтожили миллионы людей и стерли свидетельства о них с лица земли.
Политика нетерпимости к другим народам в нацистской Германии приобрела форму государственной идеологии, которая привела к уничтожению миллионов людей на «фабриках смерти». Преступления против человечности приобрели такие масштабы, что потребовали от немцев «специальных решений».
Людей уничтожали не только в лагерях смерти, разбросанных в годы Второй мировой войны по Европе и советской территории, но и в местах заключений и просто в урочищах, таких, как например, Бабий Яр.
Совершая массовые убийства людей, нацистская Германия пребывала в уверенности, что эти преступления никогда не станут достоянием общественности, и тщательно уничтожала доказательства. Сокрытием следов преступлений занимались специальные зондеркоманды. Как им удалось избежать заслуженного наказания, узнал корреспондент Sputnik Станислав Андросик.
В обстановке строгой секретности
«6 января 1942 года советское правительство впервые на весь мир объявило о том, что на оккупированных территориях творятся чудовищные преступления, в первую очередь, против еврейского населения», — рассказал заведующий отделом публикаций Национального архива кандидат исторических наук Святослав Кулинок.
Немцы впервые задумались о том, что нужно скрыть следы собственных преступлений уже весной 1942-го. Тогда они помышляли, как подойти к этому процессу, ведь опыта в таком «деликатном деле» еще не было ни у кого в истории.
Нацисты пришли к идее, что вероятнее всего война будет проиграна и придется отвечать за преступления. Поэтому нужно скрыть их следы на территории всего Восточного фронта.
Еще до нападения на Советский Союз немцы создали специальные айнзатцгруппы, основной задачей которых было уничтожение населения, в первую очередь цыган и евреев, выявление подпольщиков. В чистом виде это были настоящие карательные отряды.
Данные формирования не входили в состав Вермахта, подчинялись Главному управлению имперской безопасности и действовали в составе СС.
Специальная операция по уничтожению следов преступлений получила кодовое название «Акция 1005». Обстоятельства ее подготовки и проведения малоизвестны и сейчас. Потому что она проводилась в обстановке и под грифом «Совершенно секретно». Свое название она получила по номеру зондеркоманды, которая была головной организацией и действовала на всем Восточном фронте.
«В ее ход был посвящен минимальный круг людей. Руководителем был назначен штандартенфюрер СС Пауль Блобель, который уже до этого получил известность как непосредственный участник расстрелов в Бабьем Яру. Он напрямую подчинялся шефу гестапо Генриху Мюллеру», — обратил внимание историк.
К тому же немцы в рамках данной акции, несмотря на свою скрупулезность, вели минимальный документооборот. Исполнители этих акций или «рабочие команды «, выполнявшие всю черновую работу, по их окончанию обязательно расстреливались. Все свидетели уничтожались.
Советские власти узнали об эксгумации останков казненных нацистами людей осенью 1943 года под Бобруйском из разведывательных сводок Белорусского штаба партизанского движения.
Все подобные материалы собирались в корпус документов Чрезвычайной государственной комиссии, которые послужили основой для обоснования обвинений на Нюрнбергском процессе.
Повышение «квалификации» нацистов
Методичность и основательный подход нацисты проявили и перед началом «Акции 1005» и подготовительный ее этап провели на территории Польши, в лагерях смерти Аушвиц, Белжец и Собибор.
«Именно там Блобель апробировал различные формы уничтожения большого количества трупов. Использовались зажигательные бомбы, различные конструкции печей. Будучи инженером по образованию, он лично принимал непосредственное участие в их конструировании», — отметил Святослав Кулинок.
На территории СССР «технологии» уничтожения следов массовых убийств впервые были отработаны на территории Яновского лагеря. Именно в лагере на украинской земле нацистами была выработана целая концепция и последовательность действий, как эксгумировать и уничтожать останки жертв.
«На территории лагеря начали действовать специальные курсы для бойцов зондеркоманд и айнзацгрупп, которые непосредственно участвовали в «Акции 1005». В лагере им преподавали, как обеспечивать специальную охрану с учетом запланированных работ силами полиции СД, формировать рабочие команды (команды смертников) для вскрытия захоронений дальнейшей эксгумации и сожжения трупов, организовывать временные постройки (землянки) для содержания рабочих команд, готовить дрова и другие горючие материалы, сжигать трупы в штабелях или специальных печах в земле, как дробить кости после сожжения и уничтожать свидетелей», — перечислил «учебные» дисциплины архивист.
Особое внимание нацисты уделяли полному уничтожению следов своей деятельности, поэтому они не только уничтожали рабочие команды в полном составе, но могли потом распахать участок земли, где сжигали трупы, и насадить деревья.
«Немцы в целом методично подходили ко всем вопросам. Известно, что пепел они использовали, как удобрение, жир шел на мыло, а волосы на помазок. С точки зрения «утилизации» они подходили очень практично», — констатировал кандидат исторических наук.
Душегубка, штабель и костер
На белорусской территории подобные «работы» проводились в тылу группы армии «Центр». Здесь действовали две айнзацкоманды и две зондеркоманды.
«В сентябре 1943 года в Могилеве состоялось совещание представителей этих групп, где были определены основные направления их деятельности. Первым делом они провели подготовительную работу по выявлению мест массового уничтожения людей, чтобы определить объемы предстоящей работы», — рассказал Святослав Кулинок.
Нацисты также провели демонстрационное сожжение трупов в местечке Пашково около Могилева, где присутствовали представители айнзацгрупп и зондеркоманд, которым предстояло работать на белорусской территории.
Для этого собрали команду смертников из сотни человек, провели эксгумацию и в завершение показательных действий расстреляли самих рабочих. Это была группа заключенных из могилевских тюрем.
«Тех, кто не решался брать в руки разложившийся труп немцы заставляли ложится лицом вниз и вдыхать трупный запах. Кормили людей там же на месте в антисанитарных условиях. Через несколько дней у людей начинались проблемы с желудком. Они работали в нечеловеческих условиях. Но люди шли туда за обещание, что потом их отправят в Германию и сохранят жизни. Им казалось, что их последний шанс выжить в гетто или тюрьме», — объяснил мотивацию рабочих историк.
Белорусский штаб партизанского движения в октябре 1943 года получил агентурные данные, что в Орше немцы также проводят эксгумацию. На еврейском кладбище было эксгумировано большое количество тел и сожжено на территории льнокомбината.
Одним из организаторов этой акции был начальник полиции СД в Орше Ганс Кох. После войны закрытым трибуналом МВД он был приговорен к 25 годам лишения свободы.
Под Гомелем работала айнзацгруппа № 8, в составе которой было 68 немцев и 280 рабочих. В октябре 1943 года в 12 километрах севернее областного центра было уничтожено более 3 тысяч трупов. В том же месяце они действовали и в районе лагеря в Озаричах, где за пять дней сожгли 4 тысячи трупов. В ноябре они объединились с дополнительными силами и в деревне Полковичи уничтожили еще 11 тысяч трупов.
В ноябре 1943 года нацисты заставили советских военнопленных в Брагине выкапывать и сжигать трупы. Еще одним местом проведения больших работ по уничтожению следов преступлений стал Борисов, где на фабрике «Коминтерн» действовал лагерь и было уничтожено несколько тысяч человек.
В материалах допроса немецкого военнослужащего Фрица Граупнера, который служил в зондеркоманде № 7 В и после войны был арестован, говорится:
«Я и еще четыре солдата выехали из своего расположения на северную окраину города Борисова ночью на грузовой автомашине. Там возле одного из заводских корпусов в ямах подготовили место для сжигания трупов. С собой мы привезли дров и бензина. Через некоторое время еще до рассвета подошла первая машина — душегубка, в которой помещалось 25−30 человек. Находившиеся в ней люди были уже мертвы. Оставалось их только вытаскивать из машины и бросать в костер. Душегубка привозила тогда мертвых людей два раза в день. Всего таким образом было уничтожено в день 50−60 советских граждан из числа партизан и активистов».
В рассказе сбежавшего к партизанам солдата из зондеркоманды № 7А есть подробности проведения в районе Рогачева операции «Метеосводка». Для секретности в некоторых районах операция по уничтожению следов массовых убийств могла носить локальные названия.
Роттенфюрер Эрих Хансен рассказал, как проводилась эксгумация в этом районе. Было организовано оцепление из солдат, чтобы не было никаких свидетелей. Рабочим давали в большом количестве водку, потому что выдержать запах из вскрытых могил сложно было даже повидавшим многое нацистам. Печь складывалась поочередно из штабелей деревьев и трупов, которые были обработаны горюче-смазочными материалами. Иногда такие штабели достигали 5 метров в высоту. После завершения укладки штабелей всю рабочую команду расстреливали и в том же костре на месте сжигали.
Как уничтожить сотни тысяч трупов
Самым большим местом «зачистки» на белорусской территории стал лагерь Тростенец, где действовала зондеркоманда № 1005 Центр. Работы начались в лагере уже осенью 1943 года. Эксгумация и сожжение трупов происходили в урочище Благовщина. Было вскрыто 34 места массовых захоронений и уничтожено около 150 тысяч тел.
«Раскопки длились 6 недель до 15 декабря 1943 года. Немцы посчитали, что для уничтожения такого количества тел им необходимо было возвести 750 костров на 200 трупов каждый. Там действовала эксгумационная печь, которая работала сутками», — особо отметил Святослав Кулинок.
Один из руководителей акции в Тростенце Адольф Рюбе в своих показаниях рассказал:
«Костры сооружались следующим образом, сначала параллельно укладывались два бревна длиной 6−8 метров на расстоянии 6 метров друг от друга. Затем поперек ложилось еще 2 бревна также на расстоянии 6 метров друг от друга. На них укладывался слой сухого жердяка, затем снова два бревна в 6 метрах друг от друга. На него снова два бревна. Промежуток затем снова заполняли трупами. И так продолжали дальше, пока конструкция не достигала высоты 3−4 метров. Если сооружение получалось особенно большим, внутри оставляли место для дымоотвода. В первое время конструкцию после возведения поливали бензином или соляркой. Так как тела горели медленно и сгорали не полностью в целях ускорения процесса сжигания тел, мы начала поливать зажигательной жидкостью каждый слой трупов».
Непосредственно эксгумацией занималась команда, которую набрали в лагере по улице Широкой в Минске. В ней в основном были представители еврейской национальности. Вместе с ними работала еще одна команда из узников тюрьмы СД. После окончания работ они были уничтожены.
После окончания работ в Благовщине зондеркоманда № 1005 Центр переехала в Шашковку, где осенью 1943 года также была создана печь. Всего там было эксгумировано и уничтожено около 50 тысяч тел.
Весной 1944 года нацисты переместились на территорию западной Беларуси и в мае уже стало известно, что в 5 километрах севернее Пинска возле деревни Гадево разрыли 9 массовых захоронений, где было похоронено более 30 тысяч военнопленных и мирных жителей, которых расстреливали на протяжении 1941−1942 годов.
Самым большим местом массового уничтожения евреев в Брестской области стала железнодорожная станция Бронная гора в Березовском районе.
В мае 1944 года туда прибыла зондеркоманда № 1005 Центр, чтобы провести уничтожение следов убийств более 50 тысяч человек. Трупы сжигали на протяжении 13−14 дней беспрерывно днем и ночью.
Такие операции в 1944 году нацисты проводили в Березе, Слониме, Смолевичах, Заполье, Яново, Лунинце, Кобрине, Бресте, Вилейке, Гродно и других населенных пунктах.
Казнить нельзя помиловать
В Национальном архиве есть дела на четырех военнослужащих зондеркоманды № 7 В и все они были осуждены на 25 лет, потому что тогда уже действовал мораторий на смертную казнь. В протоколах допросов они дают показания, как проводилась «Акция 1005» в Бобруйске, Орше и других городах.
Большая часть судебных процессов проходила в Германии в послевоенное время. Сейчас есть информация о том, что состоялось около 330 таких судов. Большая часть из них прошла в Гамбурге.
Суд над руководителем криминальной полиции, действовавшей в Беларуси, Георгом Хойзером состоялся в Кобленце. Он непосредственно принимал участие в «Акции 1005». Правда, белорусскую делегацию на процесс не пустили, власти ФРГ отказались делать визы. Процесс шел в 1962—1963 годах, и немцы приобщили к делу материалы, собранные, в том числе, в белорусском архиве.
Святослав Кулинок обратил внимание на тот факт, что многие бывшие нацисты были осуждены на длительные сроки заключений, в том числе участники «Акции 1005», но отсидели незначительное время и были помилованы властями ФРГ.
Мы видим, что те, кто творил эти чудовищные преступления во многом избежали ответственности.
Заведующий отделом публикаций Национального архива кандидат исторических наук Святослав Кулинок — Sputnik Беларусь
Святослав Кулинок
кандидат исторических наук
По его словам, парадоксальность ситуации еще заключается в том, что этих военнослужащих судили не за само участие в операции по уничтожению следов массовых убийств, а за расстрелы рабочих команд, проводивших эксгумации.
20:15 01.07.2021 (обновлено: 10:53 02.07.2021)