Возвращаюсь с ночной. Захожу на кухню. А там кто-то преставился.
Не визуально, правда, но очень обонятельно…
— Есть кто живой?! — кричу.
И тишина. Живых нет, хотя и трупа не наблюдается.
Начинаю обзванивать:
— Ты жива?
— Да.
— А кто сдох?
— Не знаю.
И так далее.

Никто не сознаётся, но версии накидывают. Старшая говорит — это носки. Младшая — таракан. Средняя — мышь. Сынуля — птенчик. Жена — крыса.

Иду пересчитывать животных.
Свинки грызут. Коты спят. Попугай, гад, щёлкает…
Возвращаюсь к эпицентру запаха.
Перерываю грязное бельё. Не «Диор», конечно, но вороньё пока не слетается.
Заглядываю в шкафчики. Залезаю — под…
Ползаю, нюхаю. Полные ноздри паутины, а по трупу по-прежнему «глухарь».
«Надо, думаю, системно… Разбить на квадраты, и по принципу горячо-холодно».

Начал со двора. Двигался по предлогам.
Обонял: за окном, под окном, в окне. А из окна уже подванивало.
Переместился внутрь.
Обнюхал: стиральную, сушильную, холодильную, морозильную, посудомоечную…
Запахов вагон, дохлятина не обнаружена!

Начал потихоньку сходить с ума и клевать во всё, до чего дотягивался: в дрели, в отбойники, в шурупы, в тапочки… В коробке с кошачьей едой обнаружил нотки разложения.
«Тепло, — думаю, — тёпленько…».

Влез на стремянку. Под потолком вонь усилилась.
Заглянул во все стеллажи, антресоли, верхние шкафчики… На холодильнике нашёл коробку с ракушками. И раз! — шибануло в мозг, так, что едва не сверзился.

— Сдохли! — ору в трубку. — Сдохли ваши ракушки вместе с кораллами!
Жена:
— Не может быть, мы их промывали, просушивали…
— Может! — ору. — Приди и удостоверься! Один моллюск, а вони как от кита — два часа уже не выветривается!

И, действительно, сколько не проветривал, сколько освежителем не забрызгивал, смрад лишь усиливался, приобретая неповторимые тона и тошнотворные оттенки.
Даже коты от них проснулись и в подвал прыснули.

Коты прыснули, а дочери, наоборот, объявились. И сразу:
— Боже! Боже! Что это!!!
Лицами — в шарфы, головами — в шапочки.
— А это, — говорю, — ваши ракушки хлёбанные! В них кто-то сдох, и я их все выкинул!
И они, как их мать:
— Не может быть!.. Мы их промывали, просушивали!..

В итоге уговорили меня обнюхать те кораллы на свежем воздухе, и версия с моллюском рассыпалась.
Снова «глухарь» повис. И вонь — уже почти зримая.

— Так, — говорю, — приступаем к эксгумации. Я копаю, вы оттаскиваете.
И начали мы разбирать кухню по винтикам.
В масках, в перчатках, духами забрызганные — я подаю, дети отволакивают.
Стеллаж за стеллажом, шкафчик за шкафчиком…
Ленин на субботнике так не корячился!
Чего только на свет не выудили: и чаны, и казаны, и гусятницы с курятницами, и скороварки, скорожарки, скоропарки электрических.
Горы домашней утвари! Залежи! На четыре приданных — с горочкой!!!

Сушилку развинтили — вытащили!..
Стиралку отвинтили — выкатили!..
Думал, мамонта за ней найду, такое амбре обнаружилось. Ан нет — чистенько. Только зря грыжу себе в паху надул да колено вывернул.

Ну и от отчаяния схватился я за холодильничек…
А я под него уже раз десять заглядывал и раз двадцать обнюхивал. Но тут решил — всё или ничего — отодвинул и шмяк! мне что-то под ноги. И разбрызгалось…
В целлофанчике… С сукровицей… Привет от Ганнибала Лектора!..

Ну и вывернуло нас всех, конечно же…
И котов вывернуло. И свинок. И попугайчика.
Был бы Ганнибал, и его бы вывернуло вместе с Лектором. Потому что и вид, и запах, и я весь обляпанный.

Вот вы про шведский деликатес — «сюрстрёмминг» что-нибудь слышали?..
Короче, делюсь рецептом домашнего приготовления.
Для этого вам потребуется: одна жена, два кота и рыба в целлофановой упаковке.
Кладём рыбу от котов на холодильничек…
Забываем про неё начисто…
Затем случайно спихиваем, чтобы она застряла между стеной и рефрижератором.
И оставляем там до полной готовности.
А потом наслаждаемся!
Мы, по крайней мере, насладились неистово.