свою женщину хочется зацеловывать,
сходить с ума от нежных касаний руки,
класть на её колени свою дурную голову,
откусить кусочек мягкой ее щеки.
в своей женщине находишь приют для больной души,
для тебя она — счастье высшего сорта.
к своей женщине будешь приползать/лететь/спешить
больным/
уставшим/
пьяным/
полумертвым.
к ней придёшь в дождь, в мороз, в ледяную стужу,
лишь бы у неё ничего не болело и слезы высохли на щеках,
ты точно знаешь, что ты ей нужен,
не из-за подарков и толщины кошелька.
свою женщину хочется называть малышкой,
баловать, лишь бы она смеялась звонко,
и не потому что ты ее старше, мудрей и выше,
а потому что о ней заботишься, как о своём ребёнке.
своей женщине хочется приносить её любимые шоколадки,
ей простишь маленькую шалость, смешную лесть,
она пахнет домом и чем-то сладким
так, что хочется ее съесть.
за свою женщину без раздумий убьёшь любого,
за неё примешь вину,
пойдешь на страшный суд.
все ее шероховатости и неровности — это проделки Бога,
в ней любишь всё:
изгибы, складочки — не суть.
с ней вас не разделят ни люди, ни города,
она одна, кто с тобой остаётся, когда жизнь идёт под откос.
вроде рядом сидит —
рукой подать,
а тебе до неё расти,
как до самых далёких звёзд.
своей женщиной восхищаешься, как она цитирует умную литературу,
признаётся в любви тебе в стельку пьяной,
поёт на всю квартиру Лепса и уматурман,
по два часа принимает ванну.
со своей женщиной хочется на века,
при встрече всю её беспощадно затискать,
уступить ей в споре, поддаться в дурака.
потому что жизнь без неё не имеет вектора, сути, смысла.
пусть она кричит, что не любит тебя, подонка, уже два месяца,
а потом идёт обниматься без одежды, без масок, грима,
и ты ждёшь покорно, пока она перебесится.
ты не отступишь, что бы она ни творила.
к своей женщине всегда хочется возвращаться,
заставлять её чувствовать себя нужной и дорогой,
с ног до головы окружать ее счастьем,
и не позволять,
чтобы это сделал кто-то другой.